И хочу привыкнуть к этой мысли, прежде, чем Зубов ее подтвердит или постарается опровергнуть.

Последнее ему вряд ли удастся.

Мы идем в пиццерию, заказываем большую и жирную пиццу, уминаем ее с кофе и соком.

Я мало ем и много смотрю на свою дочь и ее отца. Смотрю, запрещая себе даже в голову запустить мысли о том, что такое может быть постоянно. Потому что это опасно. Можно привыкнуть. Поверить.

Второй раз разочаровываться я не могу себе позволить. Я не одна теперь.

Зубов общается с Сонькой, причем, делает это вполне правильно. То есть, без скидки на «уси-пуси, маленькая девочка», а как с понимающим, серьезным человеком. Соня рассказывает ему про сад, про воспитательницу, про то, что на прогулке нашла сегодня кости динозавров, а воспитатель их отобрала и сказала, что это — кости курочки.

И потом долго мыла Сонькины ручки и полоскала перчатки.

Зубов отвечает, что курочки — это бывшие динозавры. Только они со временем стали маленькими…

Дочь очарована.

Она обожает динозавров, все, что с ними связано, любит фильмы про динозавров и обучающие мультики.

И Зубов, похоже, нащупал верный путь к ее сердцу.

Хитрый гад.

Я пью кофе, разглядываю их, иногда ловлю на себе внимательные взгляды Зубова…

И никак не реагирую. Потом все будет.

Время проходит, вижу, что Сонька уже слегка устала от обилия эмоций, и надо бы закругляться.

— Сонь, пора домой, спать, — говорю я, находя паузу в диалоге отца и дочери.

— Да, папа пойдет с нами?

— Э-э-э… У папы своя…

— Конечно, с вами, — тут же спокойно перебивает Зубов, а затем кидает на меня прищуренный взгляд, — я теперь все время буду с вами.

— Да? — улыбается Сонька, отправляя своей невероятной папиной улыбкой меня в полный нокаут, когда ни встать, ни выдохнуть. Или это Зубов своей фразой и тоном безапелляционным только что сотворил?