Испуганная Мила открыла дверь.

На пороге стояла соседка снизу Розалия Яковлевна, красная от волнения.

Она что-то бессвязно лепетала, и Мила не сразу смогла понять, в чем дело.

А дело было в том, что в квартире Розалии Яковлевны с потолка хлестала вода.

— Так это нужно к Виктору стучать, а не ко мне! — сказала Мила, поняв, что произошло. — Это же он над вами!

— Да в том и дело! — воскликнула соседка. — Я к нему стучу, звоню, снова стучу — а он не отвечает! Наверное, с ним что-то случилось! Наверное, он умер!

— Да что вы, Розалия Яковлевна, он молодой, здоровый мужик, что ему будет?

— Молодые и здоровые тоже часто умирают! Я таких случаев сколько угодно знаю!

— Да, наверное, он просто спит крепко, не слышит!

— Так крепко спать нельзя! — авторитетно заявила Розалия. — Это ненормально!

Мила вышла на площадку и тоже попробовала дозвониться и достучаться до Виктора — но все было безрезультатно.

Скоро к ним присоединился вернувшийся с работы сын Розалии Яковлевны. Он принес инструменты и начал уже вскрывать замок, как вдруг дверь открылась.

На пороге стоял незнакомый заспанный мужик в трусах.

Осмотрев честную компанию мутным заспанным взглядом, мужик удивленно спросил:

— Что за шум? Вы вообще кто такие?

Мила, как самая вменяемая, объяснила ему ситуацию.

Тут мужик окончательно проснулся, сказал, что он — друг Виктора, что накануне приехал с Северов и они с Витькой это дело, само собой, отметили…

— А где же сам Виктор? И почему вода хлещет?

Только тут Витькин приятель осознал, что в квартире полно воды и по прихожей плавает целая флотилия тапочек. У Витьки была такая фишка: от каждой своей приятельницы, перед тем как с ней расстаться, он требовал в подарок домашние тапочки. Неважно, какого размера, мужские или женские, но без тапочек Витька своей пассии не отпускал.

Так что через некоторое время в прихожей у Витьки скопилась куча всевозможных тапок, от розовых с помпонами маленького размера, принадлежащих, надо полагать, кукле Барби, до огромных войлочных в клетку, для великана на пенсии.