Пуля разнесла зеркало на множество блестящих осколков. Мак-Клури почти ничего не видел, но все же заметил, как объект выскочил из двери и кинулся в лес, делая зигзаги и пригнув голову. Мак-Клури выругался, повернул винтовку и повел ствол, глядя в прицел левым глазом и пытаясь разглядеть объект через слепящие пятна. Прицел он вел с упреждением.

Он выстрелил, пуля взбила снег у ног объекта. Он быстро передернул затвор и выстрелил еще раз. На этот раз пуля отколола щепу от дерева. Проклятье!

Мак-Клури еще раз перезарядил винтовку, повел прицелом, готовый стрелять, но объект уже скрылся в лесу.

Ушел.

Виктор бежал, его грудь горела, каждый удар сердца отдавался болью во всем теле. Снег по щиколотку замедлял бег, но Виктор уже был в лесу, и сосны мешали снайперу целиться. Попасть в бегущую мишень довольно трудно и на открытом месте, а в лесу и тем более. На руках у Виктора были порезы от разбитого зеркала, но он не обращал на них внимания. Временное ослепление снайпера должно было пройти за считанные секунды, и к этому времени Виктор хотел быть далеко вне пределов видимости. Единственной логичной позицией для наблюдения за задней дверью его шале было небольшое возвышение позади шале в сотне метров от него. Склон этого возвышения со стороны шале был пологим, а противоположный – небольшим обрывом, у подножия которого протекал ручей. Это был его дом, его территория, и никто не знал ее лучше него.

Выстрелов больше не было. Это хорошо. Теперь охотником стал Виктор.

Из баллона в бойлерной продолжал выходить пропан, распространяясь по первому этажу шале. Находящийся рядом таймер отсчитывал последние секунды. Две, одна, ноль.

Заряд С-4 взорвался, разрушив конструктивно важные элементы несущих стен шале. Мгновением позже взорвался газ, вынеся переднюю дверь и окна первого этажа и выбросив в оконные проемы огромные огненные облака. Взрывная волна сбросила снег с окружающих деревьев.

Выбитая передняя дверь шале врезалась в ветровое стекло передней полицейской машины, разбив его. Осколки усыпали кузов. Офицеры швейцарской полиции, укрывшиеся, когда услышали стрельбу, за своими машинами, присели, а обломки дома усеяли снег вокруг.

Услышав взрыв за спиной, Мак-Клури инстинктивно бросился ничком в снег. Оглянувшись, он увидел, что взорванное шале буйно горит, словно сделанное из одних только спичек. Оно обрушилось. В небо поднимались пламя и дым. Лихо!

Он встал, повесил винтовку на плечо, перезарядил помповое ружье и крепко ухватил его обеими руками. Сознание, что он трижды упустил возможность убить свою жертву, мучило его сильнее, чем рана в груди.

Объект, до того как Мак-Клури потерял его из вида, бежал на юг, поэтому на юг направился и Мак-Клури. Чтобы объект не услышал, как он уходит из его дома, он снял там ботинки, и теперь его ноги, несмотря на толстые носки, мерзли в снегу. Он двигался быстро, устремив взгляд вперед и периодически останавливаясь, чтобы вслушаться. При этом он каждый раз укрывался за деревом.

О полиции он не беспокоился. Они теперь были целиком заняты горящим шале, забыв о стрельбе. Но если бы они решили сунуть свои носы в его дела, он без малейших угрызений совести отстрелил бы их. За три года работы в Европе он страстно возненавидел эту часть света и ее важничающих обитателей. Он радовался шансу излить часть свой ненависти на этих идиотов, швейцарских копов.

Впереди он увидел следы и поспешил к ним. Глубокие отпечатки с шагом около 90 сантиметров вели дальше на юг. Объект бежал, стараясь уйти как можно дальше. Мак-Клури стал быстрым шагом преследовать его. Следы вели дальше, в глубь леса, под уклон. Идиот. Объект уходил от возвышенных мест, очевидно, он мало смыслил в тактике.

Мак-Клури стал задыхаться, чувствовалось напряжение бега. О своей ране он не забывал, но время заняться ею еще не пришло. Он профессионально убивал людей, сколько помнил себя, и ни разу не оплошал. Он и теперь не собирался упустить объект.

Следы повернули вправо вдоль подножия холма. Следуя за ними, Мак-Клури оказался на северной стороне этого холма, где склон был крут и каменист. Гребень холма возвышался метров на десять. Он быстро перешел узкий ручей, продолжая идти по следам, которые огибали контур холма. Мак-Клури снова подумал, что его противник глуп. Ему бы воспользоваться ручьем, чтобы скрыть следы. Похоже, он не так профессионален, скорее – удачлив.

Следы продолжали огибать холм, и, казалось, что беглец повернул назад к дому. В этом не было никакого смысла, если только беглец не струсил и не решился сдаться полиции, которая, по его мнению, сохранит ему жизнь. «Пусть себе думает так», – улыбнулся Мак-Клури.

Он услышал шум падающих камней и краем глаза увидел, что несколько камней упали на снег у подножия обрыва. Что-то смутило его. Он обернулся и припал на колено, глядя вверх, на гребень маленького обрыва. Там маячила смутная тень.

Прогремел выстрел, отдавшись эхом в лесу.

Мак-Клури почувствовал, что его словно ударили по руке бейсбольной битой. Он стал поднимать ружье для ответного выстрела, но вторая пуля ударила его в правое плечо, и его правая рука бессильно повисла. Снег обрызгала кровь.