— Ужасно боится. — ответил другой парнишка откуда-то сзади. — Даже вырвать может.
Все ясно, она просто боится крови. Это отлично, это возможно значит, что кровопотеря не критическая, и она даже сможет придти в себя. А если сможет придти в себя — то, возможно, и сможет сказать, что здесь произошло и кто на них напал.
Уловив движение краем глаза, я вскинул голову, хватаясь за автомат, но тревога оказалась ложная — просто одна из девочек, в голубом платье до колен, измазанном кровью больше прочих, внезапно встала, подошла к двери и прикрыла ее, возвращая в то состояние, в каком ее обнаружил я.
— Молодец. — я не удержался от улыбки. — А на замок можешь закрыть?
— Он сломан. — вместо девочки ответил парнишка, который заговорил со мной первым. — А то бы мы и так закрылись.
Отлично, кажется, разговор налаживается. Надо продолжать развивать успех, пока я придумываю, как привести женщину в чувство. Серьезные детишки это хорошо, но, боюсь, толку от них — чуть.
— Давно вы тут? — спросил я, бегая взглядом по комнате.
Откуда-то здесь же взялись бинты, которыми перевязали рану женщины! Вряд ли они тащили их с собой — уж скорее они специально двигались именно в это помещение, чтобы оказать ей первую помощь. Ну точно, это как раз напоминает какой-то медицинский кабинет, только, может, разграбленный… Или даже изначально недоукомплектованный. Кафель на стенах, большой стол, перегораживающий помещение пополам, лампа над ним, даже умывальник в уголке притаился. Теперь понятно, откуда дети брали воду.
— Два дня. — ответил все тот же паренек. — София Яновна, прежде чем потерять сознание, велела нам сидеть тихо и ждать, когда придет подмога.
— И давно она его потеряла?
— Она постоянно приходит в себя. — ответил второй парниша. — Но видит кровь и тут же отключается снова.
Я решил не уточнять, чем они тут питались и питались ли чем-то вообще, чтобы не усугублять ситуацию, и вместо этого спросил то, что интересовало меня напрямую:
— Ребята, я хочу помочь Софии Яновне, но мне кое-что нужно… Вы знаете, откуда взялись бинты?
— Из стола. — все тот же паренек кивнул на стол, возле которого они все и сидели.
Медикаменты в столе? Оригинально. Впрочем, если тут все равно больше негде их хранить, то почему бы не делать этого в столе?
Я подошел к столу и оказалось, что сбоку у него большой ящик, разделенный на секции вертикальными и горизонтальными перегородками. Одна была наполовину забита бинтовым материалом, в другой стояли какие-то картонные упаковки — наверное, с ампулами, в третьей — еще что-то…
Нашатырь нашелся тоже. Я быстро открыл пузырек, аккуратно приподнял Софию и поднес горлышко к ее носу, следя, чтобы осталось достаточно расстояния и она не сожгла себе дыхательные пути, вдохнув слишком резко.
А она вдохнула резко. Так резко, что я чуть не выронил пузырек из рук — к счастью, кто-то из детей находился рядом и сноровисто забрал его у меня. Почувствовав, что руки освободились, я быстро сменил позицию, расположившись спереди от Софии — так, чтобы закрывать собой ее раненую ногу и лужу крови. Не хватало еще, чтобы она снова потеряла сознание, не успев ответить ни на один мой вопрос.
София распахнула огромные карие глаза, увидела меня и глубоко вдохнула, явно собираясь закричать!
— Тихо! — шикнул я, моментально закрывая ей рот рукой. — Не орать!