Его бойцы расступились, уступая дорогу появляющимся в дверях охранникам, и те вкатили в помещение биорегенераторов носилки с Порфирьевым. Капитана уже не крутило лихорадкой, но, судя по тяжелому дыханию и сухой корке на растрескавшихся губах, его состояние было не лучшим. Блок капельницы был опустошен и горел индикатором извлеченной из тела пациента иглы, укрепленный на другой руке диагност показывал россыпь красных значений. Несколько кроваво-красных пиктограмм тревожно пульсировали, требуя принятия немедленных мер, и Снегирёва поспешила к носилкам.

– Укладывайте его сюда! – она указала охранникам на свой биорегенератор и обернулась к подругам: – Девочки, готовьте следующую пару! – Блондинка посмотрела на Брилёва и повторила: – Мне нужен час сейчас и трое суток после! И вы даете слово, что не выгоните меня из медотсека, пока я не проведу полный курс лечения всем, кто получил ускоренную терапию!

– Согласен! – кивнул полковник. – Спасите пять тысяч человек, и вам будет оказано любое содействие. И еще одно: у меня семь сотрудников вернулись с поверхности. У них пять часов до интоксикации. Вы можете оказать им помощь оперативно?

– Через час я закончу все ускоренные процедуры. – Снегирёва торопливо переместилась к панели управления биорегенераторами и принялась задавать оборудованию программу действий. – И смогу заняться вашими сотрудниками. Только… – Она досадно поморщилась. – Все мы провели в скафандрах много суток подряд. Люди давно не принимали водных процедур…

– Вам и вашим ассистенткам будет предоставлена возможность принять душ, – заверил ее Брилёв. – Остальным придется дождаться восстановления водоснабжения. Для этого требуется скважина.

– Я не об этом, – вздохнула блондинка. – Мы дождемся восстановления водоснабжения вместе с остальными. Пациент в биоререгенераторе в обязательном порядке подвергается биологической обработке. На дезинфекцию давно не мытых тел ушло слишком много раствора. Для смешивания нового объема оборудованию потребуется вода, но ее подача ограничена. Из-под крана едва текло, хватило только руки помыть. Можно подать воду в смеситель компонентов? Не хотелось бы укладывать ваших людей в старый раствор. Искусственный интеллект может отказаться запускать процедуру, если посчитает биосреду недостаточно чистой.

– Сколько нужно воды? – нахмурился полковник.

– По сто литров на каждый аппарат, – ответила Снегирёва.

– Триста литров! – Помощник Брилёва тихо чертыхнулся. – У нас всего двадцать тонн осталось! Через час плановая раздача воды в жилых площадях, по литру в руки, сразу же лишимся двадцати пяти процентов. Завтра вечером уже не хватит на всех. И так на технические нужды из реактора забираем…

– Дайте ей триста литров! – полковник коротким жестом прервал помощника. – Я не буду экономить на своих лучших людях. С вечера выдавать населению по половине литра в руки. – Он устало вздохнул: – Нам очень нужна эта скважина. Всем нам! Что-нибудь еще?

– Здесь стационар на десять коек, – блондинка скорчила гримаску, мол, в этом я не виновата. – А у меня шестнадцать пациентов. Шестерых придется укладывать на полу. Я не знаю, где разместить ваших людей, им после процедуры требуется отдых.

– У них есть где разместиться, – заверил ее Брилёв. – После лечения они получат выходной и будут следовать всем вашим рекомендациям. Если возникнут вопросы, они самостоятельно прибудут сюда и обратятся к вам вне очереди. Это приемлемо?

– Да, конечно, – немедленно согласилась Снегирёва. – Я же пробуду здесь трое суток! Они могут заходить в любое время…

– Я искренне надеюсь, – полковник вновь тяжело вздохнул, – что вы пробудете здесь гораздо дольше. И у пяти тысяч человек наконец-то появится достойное медицинское обеспечение. – Он обернулся к помощнику: – Вызовите меня, когда Варяг покинет биорегенератор.

Следующий час ушел на подготовку к предстоящему выходу на поверхность. Сначала была сформирована команда из десяти человек, в основном для того, чтобы не спускать глаз с Варяга и держать для его удобства выносное освещение. Возглавить команду Брилёв приказал одному из своих инженеров, которые в тот момент допрашивали Овечкина. Последний, когда увидел, что ретранслятор отлично работает без его участия, сильно испугался и утратил весь свой блогерско-интеллектуальный боевой дух. Овечкин быстро сообразил, от кого зависит его дальнейшее будущее и чуть ли не мгновенно попытался переметнуться. Чтобы заработать очки в глазах новых хозяев, он принялся сливать на Порфирьева весь компромат, какой только имел, и инженеры вызвали полковника, чтобы тот не пропустил столько интересного. Исповедь Овечкина записали, и Брилёв взял копию на личный коммуникатор, чтобы иметь возможность проанализировать информацию более тщательно. Подробности, выяснившиеся в ходе допроса, полковнику понравились. Пожалуй, его первоначальный план относительно Варяга вполне осуществим, такого человека можно использовать с ощутимой выгодой. Что делать с Овечкиным – пусть решают инженеры. Если бы не острый дефицит специалистов, Брилёв бы избавился от гражданского нытика. Шкуры никому не нужны, слишком ненадежный элемент, в любой момент могут переметнуться туда, где им выгоднее. Впрочем, создать ему выгоду будет несложно, и на крючке из страха, алчности и чувства собственного превосходства над окружающим большинством гражданский инженер-блогер-стукачок будет сидеть намертво. Была бы польза. Будет она или нет – должен определиться Миронов, полковник дал ему на это двое суток.

За всеми этими выяснениями чуть не упустили главное. Скважина весила тонну и имела крупные габариты. Миронов запоздало заявил, что она никак не пролезет мимо запирающего вход в бункер путепрокладчика, и пришлось устраивать целую эпопею. Увеличивать количество людей в предназначенной для выхода на поверхность команде, поднимать наверх ГСМ для путепрокладчика, откапывать его, заправлять жидкостями на морозе в минус двадцать семь, запускать двигатель и выводить из каньона. Параллельно Брилёв велел избавиться от трупов, чтобы не накапливались перед входом, и осмотреть вездеход Варяга. К тому моменту, когда с поверхности доложили, что в вездеходе поменяли аккумулятор и его удалось завести, на связь вышел помощник и сообщил, что Снегирёва выпускает Варяга из биорегенератора. Полковник явился в помещение биорегенераторов в сопровождении спецназовцев и пятерки телохранителей и, чтобы исключить ненужные сюрпризы, заранее усилил охрану медотсека. Там сейчас девятнадцать человек, из которых шестеро – вышколенные бойцы из охраны президентского города в Раменках, если верить Овечкину. Это не считая головореза-профессионала из спецназа ГРУ.

Когда полковник вошел, Варяг заканчивал одеваться, а Снегирёва, бросающая на него частые взгляды, стояла возле центрального интерфейса ИИ медотсека и обсуждала с помощником Брилёва подачу воды в смеситель компонентов. Пара вооруженных бойцов в штурмовых комплектах замерли по углам и следили то за Варягом, то за студентками, возящимися с какой-то медицинской мелочовкой.

– Как себя чувствуешь, капитан? – полковник приблизился к Варягу, и двое его телохранителей немедленно зашли Порфирьеву за спину.

– Нормально, – бугай смерил их равнодушным взглядом и перевел его на Брилёва. – Воды дайте, пить хочется. И можно выходить наверх.

– У меня к тебе предложение, – полковник краем глаза заметил, что Снегирёва бросила свое занятие и внимательно слушает их разговор. Ее подруги сделали то же самое. Грубовато для шпионов. – Разминируй скважину и давай забудем о нашем конфликте. Я хочу предложить тебе должность в моем Центре.