— Хм? — сказал Табгун, вскидывая руку, и я понял, что не могу двигаться.

Я вроде бы перебирал ногами, бежал куда-то, но почему-то оставался на месте. Колышущийся вокруг туман то густел, так что я оказывался в сплошной белой дымке, то становился прозрачным, и тогда я мог видеть принца, который рассматривал меня без страха, с отстраненным любопытством.

— Сильным сила, нечего сказать, — проговорил он наконец. — Вот ты куда забрался? Ничего… себе… И ведь мог бы даже выжить, если бы… не повернул оружие против меня. Просто бы скажем убежал. Нет, потом я бы тебя все равно убил, но хотя бы не сегодня.

«Стреляйте в него! Стреляйте!» — хотелось закричать мне, но мускулы горла мне тоже не повиновались, я едва мог дышать.

Краем глаза видел, как раскачивается на месте Дю-Жхе, как ходит туда-сюда автомат в его руках, как искажено покрытое татуировкой лицо. Ферини явно пытался сбросить наваждение, но сил у него не хватало, он проигрывал в этой битве так же, как и я.

— Я ждал, что ты явишься, — продолжил Табгун. — Но думал, что тебя поймают раньше. Все… кто тебе помогал, будут наказаны, их казнят по древнему обычаю Кайтера, как слуг, предавших господина… в первый день отрежут пальцы ног, во второй рук, потом ступни и ладони, и так далее… Жену твою я хотел просто убить, но теперь я с ней позабавлюсь. Красавица… всегда была такой, и я всегда хотел ее… что за глупый запрет не спать с родственницами? Ну вот теперь я его отменю… для себя… ты рад этому, Егор?

Его алые глаза впились в мои, и вместо ярости, что должна была прийти после таких слов, я испытал лишь глухое отчаяние.

— Прдлоб, — выдавил Дю-Жхе и упал вперед, перекатился на бок.

— Не надо бороться, я сильнее вас всех, — сказал Табгун. — Мой разум сильнее.

И тут я увидел у него за спиной прижавшийся к земле светло-бежевый силуэт. Неведомо куда сгинувший в ночной суматохе Котик вернулся, и теперь подкрадывался к принцу сзади.

— Тебе я распорю брюхо, — Табгун двинулся ко мне, на ходу вынимая из ножен кинжал. — Очень… удобно, что ты снял бронезащиту. Не придется тебя из нее выковыривать. Интересно, твоя жена оценит тебя с вскрытым животом? Понравятся ей твои внутренности?

Он взял меня за подбородок, и рука его оказалась горячей, словно не из плоти, а из раскаленного металла.

И тут Котик прыгнул, я увидел острейшие когти, впившиеся в ухо и шею принца сзади. Хлынула кровь, глаза Табгуна расширились, он пошатнулся, но устоял, свободной рукой потянулся себе за голову.

Котик рвал и терзал четырьмя нижними лапами, обрывки кожи и пучки волос летели наземь.

— Это… что… — принц ухитрился схватить зверя за бок и даже потянул, но только навредил себе.

Котик взвыл и вцепился зубами в макушку Табгуна.

И тут наведенное оцепенение спало, я понял, что могу двигаться и мускулы мне повинуются. Сзади прозвучало несколько мягких ударов — мои бойцы, судя по всему, попадали, точно сбитые бревном манекены.

Но я устоял.

Я даже спустил курок.

— А? — Табгун удивленно глянул вниз, на дырочку, появившуюся в его мундире.