Она шмыгнула носом и уперлась носом в мою щеку, наверняка уколовшись о щетину. Наверняка так бы мы и просидели в обнимку не один час, но тут я вспомнил, что кое-что принес.

— Настало время процедур, — я отстранился от дочери, принялся стаскивать рюкзак. — Юля, ты умеешь пользоваться Обручем?

— Да там все просто, — жена моя откинула одеяло, и оказалась в незнакомой пижаме цвета лежалого снега. — Надеваешь на голову, и он работает… Ну по крайней мере должен.

Сияющий Обруч явился на свет, качнулись вуали-паутинки, отразили лучи утреннего солнца драгоценные камни.

— Ух ты, какая красивая корона! — воскликнула Сашка. — Это мне?

— Только поносить, — строго сказал я.

И аккуратно надел золотую ленту ей на голову так, что одна вуаль оказалась на лбу, другая на затылке. Обруч тут же сжался, обхватил ее голову, и засветился мягким, успокаивающим зеленым огнем.

Сашка замерла, глаза ее округлились.

Я сжал кулаки, Юля ухватила меня за предплечье, и мы застыли, точно три статуи, созданные совсем не древнегреческим скульптором. Мне показалось, что я слышу очень тонкое, еле различимое жужжание, а затем волны света побежали по телу дочери, сверху вниз, точно омывая ее.

— Ой, щекотно… — сказала Сашка. — И хорошо.

А потом и вовсе засмеялась, так заливисто, как не смеялась с того дня, как у нее появилась болезнь. В тот же миг зеленый свет потух, Обруч с мягким щелчком ослабел, и я дрожащей рукой забрал его.

— Ну что, пошли отсюда? — сказал я.

Когда мы поднялись в караульную, я закрыл Сашке глаза рукой, и специально взял ее для этого на руки. Она захихикала, решила, что это игра такая, и принялась вертеться и отдирать мою ладонь.

— Ничего себе, там снаружи, — сказал вдруг Макс, стоявший у окна. — Сам Табгун!

— Забери ее, — я передал дочь Юле, а сам бросился к земляку.

И точно, мимо преспокойно шагал будущий Гегемон, в обычном роскошном мундире, длинный, словно каланча, и сопровождали его всего лишь четверо телохранителей.

— Давай, быстро! — скомандовал я.

Если оставить эту гниду в живых, так он нас отыщет где угодно, чтобы отомстить.

Я вылетел на улицу первым, за мной с тяжелым топотом ломанулись остальные. Телохранители повернулись в нашу сторону, сдвинулись, закрывая принца, и даже начали поднимать автоматы.

Двое тут же упали, нашпигованные пулями, третий успел выстрелить, и только после этого свалился, четвертый рванулся бежать, но это ему не помогло.