Симомура был убежден, что заявление должно было быть выдержано в сдержанных тонах. И не должно присутствовать никакого намека на разрыв с древней традицией. Теперь он представлял релиз трем министрам — Анами, Того и Ёнаи. В нем содержался явный намек на неизбежно приближавшийся финал, и не было никакой гарантии, что он будет победоносным для Японии.
Анами, Ёнаи, Того и Симомура сели за стол и начали исправлять каждое слово и каждую фразу. Все четверо понимали, что люди рано или поздно узнают о реальном положении вещей. Ёнаи выступал за прямой и ясный язык послания. Анами предпочитал осторожный подход и поэтапный рассказ о событиях. Симомура выступал в роли арбитра.
Военный министр вел всех за собой, предлагал основные поправки и правил текст. Симомуру время от времени отрывали от работы звонки из Информационного бюро, его просили срочно приехать в офис. Однако он трудился наравне со всеми остальными над заявлением, пока оно не было закончено к удовлетворению всех принимавших участие в его написании; затем его передали для публикации в газеты и на радио.
В начальных строках заявления говорилось о решительных действиях японских вооруженных сил, пресекавших все попытки врага наступать. Дьявольским замыслом противника было названо применение им «нового типа бомбы», которая «сеет смерть и вызывает невиданные варварские разрушения». Ныне враг готовился к вторжению. Вывод делался следующий: «По сути, нам остается только признать, что мы находимся в тяжелейшей ситуации. Так же как правительство прилагает все усилия защитить нашу родину, спасти государство, сохранить честь нации, так и весь народ должен ответить на брошенный ему вызов и преодолеть все трудности на своем пути и спасти свою империю».
Было около 5 часов дня, когда Симомура прибыл в свой офис. Кризис продолжал углубляться.
Сотрудники Информационного бюро едва успевали отвечать на телефонные звонки из редакций газет. Издатели получили воинственное заявление за подписью военного министра и теперь просили указаний, как подать его читателям. И неудивительно! Армейское послание призывало к сопротивлению и продолжению войны вплоть до героической смерти на поле боя:
«ИНСТРУКЦИЯ ВСЕМ ВОЙСКАМ
Я обращаюсь ко всем офицерам и рядовым армии.
Советский Союз, сосредоточив всю свою военную мощь на одном направлении, осуществил вторжение в Японию. Вполне очевидно, что его целью является проникновение в Великую Азию, хотя он и пытается оправдать свои действия. Настал поворотный момент, и слова уже ничего не значат. Все, что нам остается, — это встать на путь священной войны и пройти его до конца, ради защиты своей божественной страны.
Мы преисполнены решимости бороться, хотя бы нам и пришлось ради этого жевать траву, питаться прахом и спать в полях. Мы верим, что в смерти присутствует жизнь. В нас живет дух великого Нанко, который был готов переродиться семь раз, чтобы только служить стране, и неукротимый дух Токимунэ, который не желал жить под ярмом и отважно сражался с монгольской ордой.
Все, без исключения, офицеры и рядовые армии должны проникнуться духом Нанко и Токимунэ и выступить навстречу смертельному врагу.
Что-то пошло не так. Смысл этого послания был бы понятен и самому недалекому человеку, и он прямо противоречил столь тщательно составленному Симомурой заявлению, присланному незадолго до того и одобренному Анами и Ёнаи. В заявлении Симомуры содержался намек, что капитуляция была хотя и неприемлемым, но неизбежным событием.
Издатели газет никак не могли согласиться с кровожадным заявлением Анами. Была ли армия намерена продолжать воевать, даже если правительство примет решение о капитуляции? Имело ли заявление Анами санкцию Информационного бюро? Или же армия брала в свои руки управление страной? Издатели желали знать.
Симомура призвал Анами объяснить свои намерения. Сцена была отчасти комичной: в то время как Симомура ждал, когда военный министр подойдет к телефону, его окружили его заместитель Хисатони, морской капитан Такасэ и другие присутствующие, которые горячо доказывали, что если армия смогла составить и принять такое заявление, то флот должен поступить так же!
Ответ Анами, касавшийся его «Инструкции», был неопределенным и отвлеченным. Он делал вид, что не понимает вопроса министра информации. Затем, словно бы сообразив, о чем идет речь, Анами произнес: «А! Вы
Министр медленно положил трубку. Он знал, что Анами оказался в сложном положении. С одной стороны, были не желавшие уступать и проявлявшие неповиновение старшие офицеры, с другой — правительство с официальным мнением. Симомура внезапно подумал о том, что возникнет непосредственная угроза жизни Анами, если тот выступит против своих подчиненных. И тогда Симомура решил, что не стоило ставить военного министра в безвыходную ситуацию; это сыграло бы на руку радикалам, и был бы утерян контроль над экстремистами. Поэтому он распорядился опубликовать в газетах воззвание Анами наряду с публикацией заявления Информационного бюро.
Все происходившее было классическим примером геко-кудзё, особенно это касалось «молодых тигров» в армии. Все началось с утреннего совещания у Анами, когда после его окончания у его участника подполковника Масао Инабы возникла идея, полностью поглотившая его.
Инаба подумал, что о решении императора немедленно станет известным всей стране (ни Анами, ни Ёсимидзу не объяснили ему, что этого не произойдет). Но так как война еще продолжалась и время капитуляции еще не пришло, Инаба подумал о том, что к войскам обратятся с еще одним вдохновляющим призывом, «чтобы не случилось мятежа». Инаба уже «заметил тенденцию к неповиновению даже в стенах военного министерства и в Генеральном штабе». Так как он был штабным офицером, все это он наблюдал своими глазами.
Но у Инабы была еще одна большая забота. Японская армия в Китае и Маньчжурии была легкой мишенью. «Квантунскую армию необходимо поддержать морально… Правительство до сих пор не приняло официального решения, принимая во внимание национальные интересы… От Верховного главнокомандования не поступило никаких новых приказов. Квантунская армия выполняла задачи мирного времени. Другими словами, отражая атаки противника, ее главной задачей оставалась только охрана границы».