– Ищу работу, – пожала плечами девушка.

– И кем же?

– Я штурман. Вот только в это время года найти место на корабле довольно сложно. Обычно расчет на кораблях проводят в сезон штормов.

– Мне кажется, что для этого вы выбрали не ту гостиницу. Ближе к порту легче встретить заинтересованного человека.

– Верно. Только я действительно на мели. Раньше я жила в гостинице ближе к морю, но работы не нашла и даже задолжала хозяину. Он вышвырнул меня на улицу, отобрав все инструменты, хотя их стоимость и превышала сумму долга во много раз.

– Как же вы живете здесь? – удивился Саша.

– Все очень просто. Хозяин этой гостиницы – старинный приятель моего отца, и он просто пустил меня сюда пожить. Разумеется, теперь он сообщит о моем положении домой, и если я в ближайшее время не найду корабль, чтобы убраться отсюда, то за мной приедет отец или его порученцы.

– Вы что, убежали из дома?

– В некотором роде да. Отец был против того, чтобы я связала свою жизнь с морем. Но когда я поступила в штурманскую школу, то не решился меня оттуда забрать, чтобы избежать скандала. Он довольно влиятельный человек в округе на Сепиасе (Хонсю). После окончания меня взяли на корабль к одному мелкому торговцу, а несколько месяцев назад он попал в переделку с пиратами у берегов Арморики (Приморье) и еле ушел. Налетевший шторм сильно повредил его корабль, и, пока он ремонтировался, вышли сроки доставки, пришлось платить большую неустойку.

– А что же пираты? – перебил ее Саша, уже догадываясь об ответе.

– О, за ними погнался известный капитан Кордил и захватил их шхуну, убив главаря. Компаньон моего хозяина был отомщен, – поведала Гликея. А Саша воздержался от того, чтобы начать хвалиться своим участием в том деле.

– И вы так долго не можете найти работу? – поинтересовался он.

– Нет. Сначала хозяин пытался выпутаться из сложившейся ситуации. Он взял кредит в местном банке, закупил свободного товара, но удача отвернулась от него. Выгодно сбыть груз не получилось, еле рейс окупили. Попробовал снова пойти в Арморику, там некоторые вещи стоят очень дорого. Мы зашли в небольшой порт, и хозяин начал искать покупателей, но буквально в этот момент пришло известие, что началась война с Глафиаром, флаг которого и был поднят у нас на мачте. Корабль вместе с товаром конфисковали. Мы всей командой долго сидели в тюрьме, потом нас заставили таскать бревна и насыпать землю на строительстве дополнительных береговых укреплений…

Саша смотрел на хрупкую с виду девушку и удивлялся, насколько здесь необычна жизнь и отношение к женщинам. В голове не укладывалось, как она таскала бревна. И говорила она об этом, словно попала под дождь и промокла.

– А потом приплыли глафиарцы, начался обстрел, – продолжала Гликея. – На время боя всех загнали в тюрьму, откуда потом мы и были освобождены высадившимся десантом. Наш корабль не пострадал, его не тронули, потому что на нем не было команды. А когда все выяснилось, то вернули хозяину. Только товаров на нем уже не было, как и многих вещей. Но почему-то остались мои инструменты и набор карт. Очевидно, армориканцы хотели использовать судно в своих целях, поэтому и не все разграбили. Вернувшись в Метону, хозяин продал корабль, но вырученной суммы едва хватило, чтобы погасить кредит в банке и не полностью рассчитаться с командой. Тогда хозяин и подарил мне все штурманские инструменты и карты. Так я и оказалась на берегу, с жалкими грошами в кармане, которые быстро кончились, и вот я здесь, питаюсь от щедрот таинственного незнакомца, – закончила она свой рассказ.

В этот момент принесли еду, и она с жадностью набросилась на нее. Очевидно, что щедрость приятеля ее отца не распространялась на обильный стол. Вино она смаковала, как нечто давно невиданное.

– Может, вам лучше действительно отправиться домой, раз так не повезло с морской карьерой? – спросил Саша, когда девушка насытилась.

– Если не будет другого выхода, то придется, – грустно ответила она. – Но мне страшно подумать, что всю оставшуюся жизнь я проведу, считая мешки с рисом и следя за сырной закваской. Выйду замуж за какого-нибудь соседского богатея, нарожаю детишек и буду вытирать им сопли, пока не превращусь в старуху… Спившуюся старуху, – добавила она, опрокидывая в себя залпом полбокала. – Потому что иначе я сойду там с ума от тоски.

– А вы не можете отказаться возвращаться домой? Может, объяснить отцу, что надо подождать до зимы.

– Он и слушать не станет. Но даже если я наотрез откажусь, что я буду здесь делать? Из гостиницы меня точно выгонят в этом случае. Доброта хозяина не беспредельна. А наняться на временную работу тоже не так просто. Это Элоя! Здесь перенаселение. Никто не возьмет работницу, которая ничего не умеет, даже за еду. Боюсь, что ситуация безвыходная, – мрачно закончила девушка.