– Уже иду, ― улыбнулся он в ответ, и тетушка удалилась обратно на кухню.

Прежде чем выйти из комнаты, Макс окинул ее быстрым взглядом. Кроме постеров, особо примечательного здесь ничего не было. Кровать, стул да небольшой столик ― вот и все убранство.

Лишь стоило ему выйти из комнаты, ноздри его сразу же защекотал приятный аромат чего-то вкусного. Максим поспешил по направлению запаха и через несколько секунд уже зашел на кухню, на которой как пчелка трудилась тетя Настя.

– А вот и наш Соня, ― проворковала она, увидев Максима на кухне, и буквально сразу же на столе был организован такой завтрак, какого у Макса уже давным-давно не было. А еще через несколько минут, в течение которых Макс умылся и почистил зубы, они уже сидели за накрытым столом и завтракали, увлеченно беседуя.

– Ты, однако, запозднился вчера вечером, ― как бы между делом сказала тетушка, но после того, как увидела, что Максим слегка напрягся, добавила: ― Да расслабься ты. Гуляй сколько хочешь, только в истории не впутывайся.

– Да уж постараюсь, ― лишь произнеся эти слова, он понял, что прозвучало это как-то не особо убедительно, но не стал оправдываться или что-то еще говорить на эту тему. И так было понятно, что лезть на рожон не стоит, и это правило распространялось как в городе, так и здесь, в деревне. Возможно даже, что в деревне было даже в некотором роде опаснее гулять по ночам. Об этом можно судить, если даже просто вспомнить вчерашних пьяных парней на главной улице, которые, похоже, не боялись здесь никого и ничего. И вот это-то самое и было главной опасностью деревни ― безбашенные типы, за которыми нет никакого присмотра.

Еще некоторое время они разговаривали о всякой всячине, а потом вдруг затронули тему огорода. Максим не копался в земле уже хрен знает сколько времени, так что, можно сказать, практически не знал ничего по этой теме, но тетя Настя быстро заполнила эти пробелы весьма увлеченными рассказами о том, как она садит цветы, лук, помидоры и прочие домашние культуры, так что и часа не прошло, а Макс был уже в курсе, как что делается. Оставалось только закрепить огородничество на практике, и, по словам тетушки, они сейчас как раз этим и будут заниматься. Предвкушение в ее голосе слегка напугало Максима, и тетушка, увидав вопрос в его взгляде, сказала, что он сейчас сам все увидит.

И действительно это так и произошло. Когда тетушка дала ему в руку одну лопату, а другую взяла себе, сразу же стало понятно, что они будут копать грядки. Правда у него в голове почему-то сложилась картина, как они покоряют маленькие грядочки легко и просто ― действительность же оказалась немного другой. К огромному удивлению Максима тетушка прошла мимо маленьких грядочек и остановилась как раз на гряде для картошки. Тут все шестеренки в черепной коробке Макса встали на правильные места, и цепи замкнулись. Ну конечно же… Сейчас же как раз конец мая, и, если ему не изменяет память, люди в это время копают гряды под картошку или же просто пашут. Но мы же не ищем легких путей, правда?

В общем, вскоре они вдвоем уже лопатами поглощали сантиметр за сантиметром земли, которая начала казаться Максу какой-то непокоримой и очень-очень твердой. Но он стиснул зубы и снова и снова втыкал лопату в землю. В этих действиях было что-то такое, что как будто проверяло волю человека. У Макса даже появилось немного идиотское ощущение, что над ним словно кто-то насмехается, проверяя, на сколько его хватит. И когда это ощущение проникло во все его клеточки тела, так что он пропитался в нем как в мясо в маринаде, в голове как бы в ответ этому ощущению появилось другое ― что он покажет свою волю и будет копать столько, сколько нужно и даже отдыха не попросит первым. Это был вызов самому себе, и ему пришлось начать этому вызову следовать.

Первые полчаса было еще более-менее терпимо, а вот потом началось самое трудное. Но он вновь и вновь делал усилие, и лопата снова втыкалась в землю. Тело начало предательски ныть, отзываясь болью на все движения, так что уже начинали возникать мысли, а не бросить ли все это дело? Но он снова и снова брал себя в руки, заставляя делать еще одно движение, и еще одно, и еще одно.

– Максимка, ― как сквозь туман донеслось до его сознания.

– А? Что? ― он вдруг поймал себя на том, что очнулся как будто ото сна.

– Передохни, ― сказала ему тетушка, опираясь на свою лопату. ― Ты хоть погляди, сколько мы с тобой вскопали, ― с усмешкой добавила она.

Максим глянул. И правда, теперь до него начало доходить, в чем измеряется настоящее расстояние ― во вскопанных метрах земли и труде, приложенном к лопате. Половина огорода уже была перекопана, и в душе Максима, кроме усталости, вдруг появилось приятное ощущение удовлетворения. Он что-то сделал своими руками, и результаты его трудов теперь были перед ним. Мда, силы, которые были потрачены на это, определенно того стоили, кто бы что ни говорил. Но оставалось вскопать еще половину гряды, и от мысли об этом Максиму вдруг захотелось все бросить и уйти, но он в который раз сделал усилие, прогоняя слабые мысли.

Отдохнув минут пять, они снова принялись за работу, продолжая покорять сантиметры земли. Шли минуты, а конец все не появлялся. Максим уже совсем выбился из времени, и не мог сказать самому себе, сколько они уже здесь находятся, и сколько еще осталось. Ему просто не хотелось лишний раз отвлекаться от работы, потому что он понимал, что, если отвлечется, то ему будет сложно снова сконцентрироваться на копании. Но не успел он об этом подумать, как спину его что-то задело. Макс резко оглянулся и понял, что это всего лишь куст малины в конце огорода. Ого. Они уже дошли до конца огорода, вот это да! Он глянул на гряду, которую они вскопали и просто поразился. И это все сделали они? Не верится, просто не верится…

Тут он глянул на последние крохи земли, которые еще оставались не вскопанными, и, снова взявшись за лопату, вскопал их настолько быстро, что и сам поразился собственному рвению. Даа… В этом, определенно, был свой неповторимый ни с чем другим кайф.

Оставшуюся часть дня был заслуженный отдых. Как сказала тетушка, они сделали сегодня просто ошеломительный рывок, и не отдохнуть после такого труда было бы просто грешно. Макс, кстати, пока они копали в огороде, совсем сбился со счета времени, но теперь у него, наконец, появилась возможность глянуть, который сейчас час. Время обеда было уже позади, и лишь стоило ему об этом подумать, как в животе предательски заурчало. Тетя Настя очень быстро заполнила этот пробел, и вскоре Максим был усажен за надрывающийся от вкусностей обеденный стол, так что он и думать больше ни о чем другом не мог. Вкусности начали исчезать со стола со скоростью гонок формулы один, но предел человеческий в конце концов дал о себе знать, и Макс откинулся на спинку стула с отяжелевшим животом. Уставший, сытый, довольный. В этот момент он задал себе вопрос, разве можно мечтать о чем-то еще?

Остаток дня пролетел незаметно ― сказывалась усталость, и вот он уже ложиться спать, чтобы быть готовым к следующему дню, который, как ему казалось, должен был быть не менее продуктивным. Но, как водится, отдохнуть ему не дали. Лишь только сон начал проникать в его сознание, легкий стук вырвал его из царства морфея. Глаза его распахнулись, а среди мыслей старалась появиться такая, которая объяснила бы, что же это, черт возьми, было. Но вот легкий стук повторился, и теперь, когда Макс уже совсем не спал, место, откуда звук раздавался, было определено мгновенно и совершенно безошибочно ― окно.

Он тут же соскочил с кровати, и лишь тогда понял, что можно делать это и потише, ведь тетушка все-таки спит. Занавеска была слегка отодвинута в сторону, и взгляду Максима предстали две девушки, стоявшие возле ворот. Максу удалось рассмотреть их получше, только когда он протер кулаком глаза. Одна из девушек была ему не знакома, но вот вторая… Конечно же, второй была Катя. Она как ни в чем не бывало махала ему, чтобы он выходил. Причем, на лице у нее играла неподражаемая улыбка, будто бы и не произошло вчера ничего. Но ведь она не знает, что он ее видел…

Так же бесшумно, как вчера пробирался внутрь, теперь он выбирался наружу. Он решил на всякий случай одеться сразу, чтобы в случае, если они позовут его прогуляться, не ходить внутрь второй раз. В общем, через несколько минут он с тяжелым сердцем открывал ворота и не мог сказать, что же сейчас будет. Но не успел он выйти, как к нему на шею бросилась Катька. Что ни говори, но он был чертовски рад ее видеть. И вот эти ее объятия тоже были очень приятны. Тут он почувствовал легкий поцелуй на щеке, который затем повторился, но уже в ушко. С ошалевшими глазами, Макс отодвинул подругу детства от себя, но увидел на ее лице лишь непонимание.