Увидев меня, девушка подскакивает со стула и бежит навстречу. Я не позволяю себя обнять. Воспоминания о нашей последней встрече слишком свежие. Ее комната не выглядит как клетка психически больной, скорее, как люксовый номер в отеле.

— Я слушаю, — говорю холодно, глядя блондинке в глаза, демонстрируя, что это не наша «минута нежности».

— Я должна извиниться перед тобой, Майкл. Я не рассказывала тебе, но я долгое время сидела на антидепрессантах. Поэтому, когда узнала о беременности, перестала принимать таблетки. Мой организм отреагировал очень странным образом. Эти перепады настроения, истерики, склонность к суициду. Просто, мне нужен был ты, я буквально помешалась на этой мысли и не могла себя контролировать.

Из всех ее слов я слышу только «беременность», поэтому перебиваю душераздирающую речь для уточнения:

— Так ты, правда, беременна? — в комнате повисает тишина, Молли обхватывает себя руками и отходит к окну. Сколько драмы-то.

— Я думала, что да, — с грустью отвечает блондинка, трагично глядя вдаль.

— В каком смысле? — подхожу к ней, замечаю печальное выражение лица.

— Я сделала тест, он был положительным. Я, думая о ребенке, перестала пить антидепрессанты и поехала к тебе, хотела обрадовать, но ты приехал с Эмили. Дальше ты все и сам знаешь… — замолкает, переводит дыхание. — Потом в больнице, после сдачи крови, выяснилось, что тест был ложноположительным. Но на тот момент я не пила таблетки более четырех дней, да и ты был с новой пассией… В общем, меня накрыло, я испугалась и решила продолжить притворяться беременной, пока ты вновь не вернешься ко мне. Я хотела верить, что у тебя есть хоть какие-то чувства, и они проявят себя, но, — она повернулась, заглядывая в глаза, — я ошибалась.

— А почему ты не начала пить таблетки сразу после получения результатов анализа?

— Твои люди ходили за мной по пятам, я не хотела проколоться на такой мелочи. Решила не рисковать. Я не понимала, насколько далеко могу зайти. Прости меня, Майкл, — виноватым голосом произносит Молли, застывая в ожидании ответной реакции.

— Да уж, не знаю, что тебе на это сказать. Мне жаль, что ты довела себя до такого. Нужно было просто поговорить со мной, — спокойно говорю я, замечая, как в женских глазах появляются слезы.

Мне несложно простить ее (им вроде нужно такое для программ реабилитации), поэтому притягиваю девушку к себе и заключаю в объятия, успокаивающе приглаживая волосы.

— Хорошо, я прощаю тебя, — слова даются легко, потому что мне действительно хочется оставить эту историю позади, а не возвращаться к ней снова и снова, пока Коулсен будет отчаянно пытаться заслуживать мое прощение.

— Майкл, но я, правда, люблю тебя, — шепчет она, а после отстраняется, заглядывая в глаза с надеждой на взаимность. — Может, попробуем все сначала?

— Конечно же, нет. — Убираю руки от девушки и направляюсь к двери, застывая на пороге. — Не звони мне больше, не ищи встреч, я не дам тебе желаемого. Прости, — впервые извинялся за то, что не могу ответить на чувства взаимностью.

Выйдя из комнаты мы молча спускаемся вниз, садимся в машину и возвращаемся в отель. Тереза более не разговаривает со мной на личные темы, разочарованная моей неспособности любить, правда, не Коулсен.

— Я хочу вылететь рано утром, — говорю, выходя на парковке.

— Я спрошу последний раз: ты уверен, что не хочешь передать деньги Эмили лично? — с опаской спрашивает помощница, подходя ближе.

— Более чем, она сама попросила об этом.

— Может за этой просьбой скрывался другой намек? — не успокаивается брюнетка.