Всю прелесть смысла пословицы великого русского языка «забота об утопающем — есть делом рук самого утопающего» Антон понял с первых шагов исполнения новой должности.
— Чем отличается по сути в корне надводный корабль от подводной лодки? — на первый взгляд совсем не трудный, вполне простецкий вопрос задал офицерам командир подводной лодки капитан 2 ранга Бух Б.А… Происходило совещание офицерского состава с ещё более понятной тематикой: «Как жить дальше?».
— То, что нам всем хочется жить хорошо и ещё лучше понятно и коню, — подумал Петров.
— Но какое отношение к этой жизни имеет вопрос командира — понять не могу никак!
— Уж Ароныч сейчас выложит что-то существенное, коль он так издалека подбирается к решению вопроса — «как и кому на Руси жить хорошо». Ишь, как озадачил офицеров! У них из «маковок» аж пар пошёл! Посмотрим: кто у нас самый умный и сообразительный, — размышлял замполит Васильев.
Остальные офицеры недоумённо переглядывались. В их глазах можно было прочесть:
— Ни фига себе вопрос — школьнику известно, что надводный корабль плавает над водой, а подводная лодка — под водой в глубинах морей и океанов.
Конечно, вкусить преимущества хорошей жизни они были не прочь, хотя особой связи решения этой проблемы с существом вопроса не усматривали. Как это сделать не напрягаясь, для них было полнейшей тайной.
Похудевший, моргая слипающимися глазами от недосыпания, Антон сидел на собрании. Его мысли, переполняющие голову, были о зачётах, отчётах, ведомостях, накладных, где достать, получить, списать и так далее. Все они сводились к одному — как получить, накормить, одеть, разместить и обеспечить приличную жизнь и быт экипажа корабля на берегу.
— Как вы, товарищ Липовецкий, думаете ответить на поставленный вопрос? — дошло до сознания Антона командирское обращение.
— Что тут думать, товарищ командир, — тяжело приподымаясь, помолвил он. — Я на собственной шкуре в должности помощника командира уже в полной мере ощутил эти отличия.
Все присутствующие офицеры заинтересованно повернули головы в сторону Антона и ждали — чем это собирается их удивить новоиспечённый помощник?
— Продолжайте, продолжайте! — поощряя его, заполнил образовавшуюся паузу командирский голос. — Как вы догадались, я не случайно именно вас прошу высказаться. Продолжайте!
Сосредотачиваясь, Липовецкий слегка потряс головой, отгоняя всё лишнее. Разобравшись с мыслями, он начал чётко формулировать ответ по существу скрытого интереса командирского вопроса.
— Надводный корабль изобретён человеком давно в виде кусочка суши способной перемещаться по воде, — как бы вслух размышлял он. — На этом кусочке суши, как и на любом островке Земли, люди изначально были способны жить, как в собственном доме. Именно, надводный корабль — это дом для моряка, комфортность жилья и быта в котором предусматривается конструкцией в зависимости от класса и назначения, как неотъемлемый фактор его существования. Естественным связывающим звеном надводного корабля с материковой землёй служит воздушный океан. Эта связь не только привычно естественно — материальна, но для моряка психологически жизненно необходима.
С её потерей надводный корабль перестаёт существовать, то есть тонет или уничтожается.
Подводная лодка задумана и сконструирована, как чисто военный корабль для ведения боевых действий под водой. Это не дом — это оружие для войны. Преодолевая психологический барьер потери естественной связи с землёй через воздушную атмосферу, подводники вынуждены как-то жить в герметичном прочном корпусе в толще воды довольно длительное время автономно. Конструкция подводной лодки предусматривает минимум жилья, условий быта и средств обеспечения жизнедеятельности экипажа только на период её автономного плавания. При её стоянке в базе дом подводника в казарме. Жизнедеятельность экипажа и его боевая готовность обеспечивается наземной базой и её инфраструктурой.
Нужно признать, что пока реально существующее базовое обеспечение жизни и быта подводников гораздо ниже уровня того минимума, который они имеют на подводной лодке.
Наше высокое начальство считает, что атомоходы оно построило, а быт подводники пусть налаживают сами. Вот только деньги для этого выделить забыли, а может и выделяют, только не тем кому нужно. Да и вообще, кроме декларации — кто у нас в государстве, пока нет войны, думает о военнослужащем? Он и так «обязан» и «должен» по гроб жизни! Ну, а уж если геройски погибнет, то поставим героям памятник. Так что никакой быт устраивать ему не нужно и баста! Исходя из этого, как жить дальше нам нужно решать всем вместе. У меня всё, товарищ командир, — закончил Липовецкий.
Офицеры зашумели, загалдели, как встревоженный улей пчёл, в который через многочисленные щели проникли освежающие холодные капли долгожданного дождя в изнуряющее засушливое лето. Самые трудолюбивые и жизнестойкие пчёлки начали группироваться чтобы попытаться заделать эти щели собственными силами, некоторые же, притаившись где посуше, жужжали: «переж-ж-ждём, переж-ж-живём». Наконец, в офицерском шуме — жужжании чётко обозначилось и выражено большинством утверждающе — вопросительно: