Поняв, что Ульд заметил на себе ее взгляд, Нерандиль смущенно отвернулась. Сделала вид, что с увлечением разглядывает зеленую траву у своих ног. Но на деле, конечно, просто попыталась скрыть за волосами, опустившимися на лицо, подлый румянец, заливший щеки.

Вот только жаль что унять смущение не успела – всплеск воды совсем рядом, дал понять, что Ульд вышел на берег, и сделал это прямо возле нее.

Неожиданно об обнаженные ноги эльфийки ударилось несколько прохладных капель, а в траву возле ее ступней опустился большой белый лотос.

– Это тебе. – Прозвучал тихий мужской голо с бархатной хрипотцой, ставший за все эти дни вместе почти родным.

– Цветок?

– Разве не видно? – усмехнулся Ульд, медленно опустившись возле нее, чем неожиданно заставил целый рой мурашек взметнуться вверх по коже девушки до самых кончиков ее ушей. – На мой взгляд на лягушку он не похож. Или ты другого мнения?

Нерандиль смерила мужчину колючим взором исподлобья, после чего небрежно подхватила подарок и фыркнула, старательно отводя взгляд от внимательно следящих за ней льдисто-синих глаз.

– Ну, что за глупости! Зачем он мне? Рос бы и рос там, среди других таких же. А теперь, вот. Завянет.

Толстый стебель лотоса приятно холодил ладонь, а от бутона исходил такой чудесный, яркий аромат, что Нерандиль невольно прикрыла глаза, сделав глубокий вдох. Красивый цветок с острыми лепестками был не совсем белым, у основания соцветия его лепестки имели красивый розовый оттенок.

– Все в мире однажды обязательно завянет, так зачем беспокоиться об этом? – беззаботно заметил мужчина, – Он вкусно пахнет и радует глаз, а ты улыбнулась, когда я положил его к твоим ногам. Думаю, этого достаточно. В отличии от других таких же, там, в заводи, он завянет не зря.

– И ничего я не улыбнулась. – насупилась эльфийка и, словно для большей убедительности своих слов, грозно сверкнула на Ульда глазами.

Но зря. От того взгляда, которым разглядывал ее мужчина, ей стало только сложнее сдерживать закипевшие от близости к нему чувства.

– Я подумал о тебе, когда его увидел. – сказал тот тихо и вдруг протянул руку, нежно заправив за ухо Неры ещё владный светлый локон. – Красивый, белый. И даже румянец розовый, прямо как у тебя.

– Значит я  по твоему мнению цветок, который можно вот так просто сорвать? – предприняла она еще одну попытку защититься от противоречивых чувств, в одно мгновение до треска наполнивших ее грудь.

– Нет. – Спокойно ответил Ульд, не сводя с нее внимательного взгляда. – Но я тот мужчина, который, плененный неземной красотой женщины, стал совершать сумасшедшие поступки, на которые никто бы в здравом уме не осмелился.

Вот. Он сказал это, а Нерандиль только рот приоткрыла, так и не найдя в себе сил позволить заготовленным колкостям сорваться с губ. Они бы помогли, разрушили бы момент. Эту звенящую, наполненную смыслом тишину, на миг заполнившую все пространство между ними.

– Ульд, я…  – начала Нера, но, словно почувствовав ее сомнения и желание в который раз уйти от разговора, Ульд прервал ее самым жестоким образом.

Серьезно и без капли фальши в голосе и взгляде, сказав:

– Я люблю тебя, Нерандиль. И дело не только в проклятом благословении какой-то из этих двух божественных стерв. Я люблю тебя и ощущаю это каждым кусочком своего тела, каждой частицей своей души. Знаешь, наверно ты и есть моя душа…  Словно похищенная, вырванная из моей груди при рождении. И ничего сильнее я не хочу так, как заполучить тебя обратно в свои объятия.