— Вы представляете? Так нажраться у них никаких шансов не было.

Мне утвердительно кивнули и дали понюхать ещё один кусок. Целый ларёк арт-мыла, которое пахло на весь подземный переход.

— Добрая Милая Крёстная, это по твоей части, такие гадости подкладывать. Глянь, — и Батюшка Айболит протянул мне набор, который называется «гамбургер и водка». Кстати, по запаху всё соответствует.

— А вот это? — я показал фруктовую корзину. — Тут банан от кожуры можно очистить, и у яблока кожица натурально отрисована.

— Ага. Просто не было шансов не попасться на такую обманку. Нажрались. Представляю, как их злые духи в туалетах долбанули. То-то они этот ларёк вдоль стеночки обходят.

Я ещё немного покрутил пахнущий жареным мясом кусок мыла, имитирующий во всех деталях бургер, и, завернув в кулёк, сунул в рюкзак. Ещё раз понюхал груду ароматных фруктов, затем показал жестом, что это точно есть нельзя и спектакль окончен. Главный папуас облегчённо выдохнул и, очевидно, обозвав соплеменников демократами, погнал продолжать работы по имущественному обогащению.

Пока пигмеи были заняты погрузкой, я тут ещё кое-что интересненькое обнаружил. Голодная Настенька показала на ларёк с арт-мылом, что тут ничего есть нельзя, и папуасы вагончик обходили по противоположной стороне, как можно ближе прижимаясь к стене. На скобяную лавку Настенька, очевидно, просто махнула рукой. Всё, что нельзя съесть, её мало интересовало, а наши чёрные знакомые это расценили как знак, что и им там тоже делать нечего. А вот я, великий шаман, попросил Настю Лёню сорвать замок и вывалить содержимое ларька на пол.

Немного покопался в железе и извлёк точильную машину. Скрутил кожухи, защищающие диски, и, позвав молодого воина с лицом поумнее, показал, как снимать и ставить точильный круг при помощи ключа и где лежит запас дисков. Взял напильник и, призвав на помощь ещё одного героя, заставил надеть рабочие перчатки. Объяснил, как надо руками крутить второй диск, пока об первый можно обточить металл. Заточил до бритвенной остроты треугольный напильник и объяснил в лицах, как его обломать в тисках и соответственно крепить оные к чему-нибудь.

У меня в руках оказался наконечник для стрелы небывалой мощи и прочности. Маленькие чёрные человечки охали, передавая изделие ВПК из рук в руки, а Батюшка Айболит ржал в голос. Однако такое поведение нашего главы теологического ведомства их совершенно не смущало, очевидно, они это воспринимали или как радость по поводу обретения новой технологии, или как часть обряда.

И чего только нет в коняевской скобяной лавке. Маленькая девочка, конечно же, пропустила вниманием этот закуток, а здесь было на что посмотреть. Страшные, ужасающие размером молотки, поражающие своей жестокостью ножницы по металлу, пилы, десяток топоров, коса и несколько видов лопат, и много ещё чего по-настоящему полезного. Пигмеи плакали от натуги, но ничего из этого бросать не собирались. В их воображении, очевидно, рисовались заточенные до бритвенной остроты арматурные прутья с ровными краями, которыми они жестоко расправляются с одержимыми духом. Топоры, отсекающие головы, и не могу придумать зачем, но ножницы по металлу. Ножницы по металлу они сразу затащили. А гвозди? Да, они не были такие прочные, как наконечники из напильников, но зато их было много.

Родители Голодной Настеньки показали, где взять оружие, а дочка — где пожрать. Всё так и должно быть. То, что родители голодной Настеньки были те самые Настя Лёня, папуасы приняли без вопросов. А какие могут быть родители у великой и практически всемогущей девочки? Также легко, в режиме прогулочного шага, дотащили ценное имущество к местам обитания наших дарк-хоббитов.

Через пару дней должен перегрузиться кластер, и нам была пора уходить. Взяли только немного еды, вежливо отказались от китайской бижутерии, которой нас хотели одарить. Объяснили, что мы ищем ребёнка и, пока не найдём, обогащаться нельзя, чем папуасы и удовлетворились.

Нас провожали все. Женщины с сосущими грудь младенцами, шаман, вождь, воины, подростки всех возрастов и полов. На это радостное мероприятие папуасы надели всё лучшее сразу. Пёстрая компания низкорослых человечков счастливо улыбалась, показывая все возможные жесты дружеской воли. Туман, окутывающий стену, с грязно-серого стал молочно-белым. За тонким слоем тумана мы увидели большой проход, ничем не отличающийся от сотен тех проходов, которые были здесь. Пришло время расставаться с нашими новыми знакомыми.

Как папуасы и говорили, буквально через сотню метров этот кластер заканчивался и переходил в железобетонный бункер, вырванный, очевидно, с какой-то старой системы военных укреплений. Везде были советские плакаты, призывающие молчать, следить за шпионами и быть готовыми отстоять Родину. Висели наставления по использованию всего калашеподобного и поведению во время ядерного взрыва. Ничего полезного, кроме раритетных ламп, торчащих через каждые два десятка метров, наружной электропроводки и ностальгических воспоминаний, здесь не было.

Этот коридор сменился другим, потом третьим, и везде на полу читались следы ног маленькой девочки и её дракона с огромными стальными когтями, а на стенах были нарисованы стрелочки. Металл когтей был хорош и успешно царапал плитки пола, бетон и попадавшиеся железки. Настя Лёня знали, что Голодная Настенька жива и нет ничего лучше для преследователей, чем видеть хороший отчётливый след.

Время мы проводили с Батюшкой Айболитом, как обычно, в философских глубокомысленных спорах. Эльфийка шныряла по глухим ответвлениям, Настя Лёня были довольны, насколько это можно возможно в ситуации, когда твой ребёнок бродит не пойми где и не пойми с кем. Они вертели головами по сторонам и поглядывали наверх, помня нашего проворного Демократа. Сестра Ася шла в своих мыслях, мурлыкая какую-то песню и матеря с небольшими интервалами вспотыкучие камни или козявку, посмевшую прыгнуть ей на голову.

Нам перегородила дорогу массивная решётка из хорошо сделанных, аккуратно подогнанных и сваренных между собой толстых стальных прутьев.