– Передай княгине, что манус Иларий присягает ей и младенцу Мирославу.
Украдкой поцеловал золотистую прядку – в три волоса, едва приметную – завязанную на запястье. Медленно, тяжело переставляя усталые ноги, побрел к холму, стараясь держать спину прямо.
За его спиной сердобольные чернцы долго кликали кого-нибудь из бяломястовцев. Чтобы те забрали тело князя, да только подойти никто не решился.
Манусу пришлось приказать восторженным, следовавшим за ним по пятам молодым магам поднять изломанного топью на плащ и отнести на холм, чтобы княгиня могла с ним проститься.
Простилась…
Глава 94
…поцеловала сына в лоб, опустилась обессиленно на влажную от росы, крови и слез землю.
– Вот все и решилось, – сказала тихо, прислушиваясь к себе, Агнешка. В глубине, в груди, в хребте, стихали отголоски чужой магии, что едва не вышибла из нее душу.
Рядом, распластавшись на спине и запрокинув голову, словно мертвец, с кровавой пеной у рта тяжело дышал словник Болюсь. Конрад глотал воду, жадно припав к ведру, которое приволок Дорофейка. Игор был и вовсе бледнее мертвеца. Он лежал, привалившись к березовому стволу, и смотрел пронзительно-зелеными глазами в небо, по которому медленно текли облака. Проходимка, скуля, вылизывал закрайцу руки.
А над ними стояла Смерть.
Борода старого учителя Мечислава пропиталась алой кровью, глаза его горели семицветным огнем, и старик как никогда походил на древнее кровавое божество, наконец напившееся вдоволь живой крови.
Он потянулся сухой рукой, покрытой старческими пятнами, к корзинке, в которой лежал Мирогнев. Агнешка заслонила корзинку собой.
– Не дам.
Старик глянул на лекарку своими страшными глазами, и ее будто отбросило прочь. Высший маг Мечислав взял младенца на руки, поднес к закрайцу так, чтобы Мирогнев едва касался сухой ручонкой груди великана. Короткий удар кулачка – случайный, легкий. Игор с хрипом втянул воздух, задышал, закашлял.
Мечислав приподнял одной рукой голову словника. Мирогнев, разметав пеленки, угодил кулачком в лоб старику – и тот открыл глаза, потер переносицу, застонал.
– Вот теперь и не давай, орлица.
Старик с улыбкой положил мальчика на руки Агнешке, поцеловал окровавленными губами в лоб, оставив на коже между бровей младенца алый след.
– Вот и тебе, мое солнце, знак высшей власти.
– Спасибо, – одними губами произнесла Агнешка, вытирая слезы.
– За что? – ответил учитель Мечислав, медленно принимая истинный облик. Фигура его вытянулась, стала угловатой и словно бы изломанной. Просторная льняная рубашка превратилась в черный балахон с капюшоном, из-под которого сверкали семицветные глаза. – Загадку топи Владек разгадал. Верю, что излечит он сестру мою, как только в силу в новом качестве войдет. А что не умерли твои товарищи, так сын твой, Бяла, их спас. Обошел меня, лентяйку, не успела забрать…