Памяти моей незабвенной дорогой матери А. С. Прохановой

“Приводя на память нелицемерную веру твою, которая прежде обитала в матери твоей Евнике" (2 Тимофея 1,5).

Аграфена Савельевна Проханова, мать И. С. Проханова, скончавшаяся в Москве 5 августа 1932 года.

“Была исполнена добрых дел и творила много милостынь” (Д. Ап. 9,36).

Моя мать почила в гор. Москве 90 лет от роду. С человеческой точки зрения — при тяжёлых условиях. Перед кончиной и во время неё вокруг матери не было никого из близких. Мой отец (а её муж) отошёл в вечность ещё в 1910 году, последняя сестра умерла в Азербайджане в 1931 году. Её сыновья и внуки оказались в это время заграницей. Таким образом, если иметь в виду её семью, она отошла в вечность в одиночестве. Расставаясь с телесной храминой, она не могла видеть перед собой ни одного родного лица.

Но это не значит, что она была в совершенном одиночестве.

Духовные родственники — братья и сёстры во Христе, среди которых она жила и которые проявляли к ней высокую христианскую любовь, окружили её заботой и ласковым уходом.

Через них я имел с ней переписку и знал, что мать находится в верных руках. Она сообщала о своих переживаниях и всегда с благодарностью поминала любезное попечение о себе евангельских братьев и сестёр.

Для каждого человека воспоминания о матери составляют драгоценнейшую часть его внутреннего существа. В особенности, когда эти воспоминания связаны с её духовным влиянием.

Если бы Ап. Павел знал мою матушку, он непременно написал бы о ней то же самое, что написал о матери Тимофея, т ,е. что она имела “нелицемерную веру”.

У неё и не могло быть лицемерия, потому что она не имела ничего, что заставляет людей лицемерить: ни известности, ни славы, ни честолюбия. Она вела незаметную для окружающих жизнь. Но обладала искренней верой в силу и попечение Господа. Эта вера выражалась в её молит-венности.

Помню её рассказ о том, как во младенчестве я заболел и что в связи с этим случилось.

Она пошла к врачу. Доктор взглянул, пощупал мой пульс и с удивлением сказал: “Да ведь он мёртв. Зачем вы пришли с ним?”

С плачем возвратилась мать домой; купила гробик, омыла младенца, одела и приготовила его к погребению. Пришли люди и плакали по обычаю, стали читать Библию и петь, и вот в это время случилось нечто неожиданное: младенец очнулся, открыл глаза и заплакал. Можно ли описать изумление всех присутствовавших и радость матери!

Зная её характер, я нисколько не сомневаюсь, что это мое “оживление” произошло по её слезам и молитве.

Всё это я описываю в стихотворении “Мать и младенец”.

Хотя я любил отца и мать, но большую часть жизни провёл в разлуке с ними.

С 18-ти лет, когда я уехал из Владикавказа в Петербург, чтобы поступить в Технологический Институт, я жил вдали от матери.

Мне пришлось много путешествовать и немало повидать. Я жил на берегах Невы, сидел в тюрмах Твери и Москвы, путешествовал по Волге, Днепру, Балтийскому, Черному, Каспийскому морям, проезжал через Урал, посетил центр Сибири, Украину, Крым и т. п.; по нескольку раз бывал в Германии, Франции, Англии, Швеции, Италии, Швейцарии, несколько раз переплывал Атлантический океан и т. п. Пережил внешние и внутренние бури, был в больших опасностях, угрожавших жизни...

Но во всех этих странствованиях и переживаниях я был дивно сохранён. Почему? Потому, что где бы я ни был, какие бы обстоятельства мне ни приходилось переживать, — где-то далеко, за морями и горами, жило существо, которое непрестанно молилось за меня. Этим существом была моя незабвенная мать, о которой я постоянно помнил... Я был охраняем, потому что Господь слышал горячие молитвы моей мамы.