– А чем занимается ваша матушка?

– Трудится в прачечной герцога Орлеанского.

– Брата короля?

Она кивнула и быстро пошла вперед. Я спешил следом, мельком оглядев удивительную дверь: кто-то пожелал нарисовать на ней багровое солнце с неровно загнутыми краями и тонкий завиток месяца пониже. Месяц словно тянулся подняться, но мешала дуга из крохотных звездочек, проложенная между ними. Когда дверь открывалась, из глубины доносился голос колокольчика, нежный и требовательный одновременно…

Болезненный стон прозвучал совсем рядом. Ансельми, повернувшись, с тяжелым вздохом уткнулся в перину. Я с тревогой оглянулся, не понимая, что послужило тому причиной: видит ли он плохой сон или ему нездоровится. Решив, что всё-таки – первое, негромко окликнул его, но он продолжал лежать без движения. Тогда попробовал дотянуться, как неожиданно послышался незнакомый, звенящий от напряжения голос.

– Да что тебе нужно? Зачем ты всё время смотришь на меня?

Поначалу даже не понял, что голос тот принадлежит Ансельми: никогда не видел его в таком возбуждении, он еле сдерживался, чтобы не перейти на крик, я же растерялся.

– Ты следишь за мной? Следишь?

– У меня и мысли не было следить за тобой… С чего ты взял… – бормотал я, сбитый с толку.

– Не отпирайся, я не раз замечал, – он уселся на постели. – Сначала мучил меня расспросами, а, не дождавшись ответа, принялся за мной следить.

Торопливо он потянулся к свечке, но она выскочила из его рук. В темноте он старался её нащупать, наконец, это удалось. Раздался негромкий стук, вскоре пламя задрожало на его ладони, вроде, он немного успокоился.

– Ты ведь тоже не всё мне рассказал, – вдруг бросил он.

– О чем ты говоришь? – не понял я сразу.

– Ты ведь что-то скрыл от меня!

– С чего ты взял?

– Да, скрыл! Всё просто, – на лице его мелькнула усмешка. – На днях случайно встретил твоего гвардейца, как его, Жюст, что ли… Просто увидел в городе: он с товарищем куда-то направлялся. Он обрадовался, по-моему, не столько мне, сколько случаю поговорить о тебе, как ты да что с тобой… Я возьми и спроси: что это ты, Жюст, позвал с собой в дорогу Корнелиуса? А он удивился, глаза вытаращил. Никуда, говорит, я его не звал, он сам напросился. Я, мол, ещё уговаривал его не ехать… Так где же правда? Кто из вас врет?

Словно перед моим носом захлопнулась дверь, и как выбраться на свет божий? Я окончательно смешался.

– Какая мне причина врать? Право, Ансельми, – я старался поскорее придумать объяснение, но ничего достойного в голову не приходило. Совсем позабыл об этом, похоронил камешек глубоко на самом дне, а он вот теперь угрожающе всплыл – так некстати.

– Жюст ошибся… Просто ошибся, – продолжал я уже более твердо. – Или перепутал с кем-то.

Но он не поверил, слова те даже мне показались малоубедительными.