– Ты куда? – заволновалась певица. – Там уже темнеет…

– Хочу оценить размер бедствия. Отойди от двери, Беки. Или всерьез думаешь, что сможешь мне запретить сделать это?

– Ты становишься очень грубым, Марк, – надулась она на него. – А ведь я, всего лишь, волнуюсь за тебя.

– Не надо. Я умею постоять за себя и правильно оценивать ситуацию тоже. Что касается изменений во мне… мы все здесь стали немного другими. Не находишь?

И он спрыгнул на траву, игнорируя ступени. Дальше поднырнул под днище корабля, и его не стало видно.

– И что это было? – обратилась Ребекка к рыжей девушке, что сидела неподвижно рядом с ящиком, в котором хранился шлюп. – А дальше он начнет на меня рычать? Чего доброго еще покусает?! И все это, догадываюсь, как-то связано с твоим явлением в нашу жизнь! Что молчишь и глаза таращишь?

Мирослава только безразлично пожала плечами, после чего отвернулась.

– А, ладно! Пошел он к черту! Перебесится и ко мне вернется. Ведь это же, право, смешно… Кто я, и кто ты! Да у тебя и посмотреть-то не на что! Одни глаза. Но ему всегда нравились мои голубые очи. И космы твои рыжие, ни на что не похожи!

– Может, уже успокоитесь? Мне ваш любовник нисколько не нужен. Выбраться бы только отсюда…

Через некоторое время вернулся тот, о ком между ними шла речь. Подтянулся, залез и стал отряхивать руки.

– Натворила гадина дел! Но все поправимо. У меня даже нужная деталь имеется. Так что, завтра с утра все починю.

– Если снова того…никто не прилезет на наш остров, – хмуро смотрела на него Ребекка.

– Обойдется! – широко улыбнулся ей мужчина и, ухватив за плечи, притянул к себе, чтобы немного игриво потискать.

– Боже! У тебя снова хорошее настроение. Ты, милый, становишься подвержен перепадам, однако, – высказала Беки ему, но сама так и засияла, и поспешила припасть к мужской груди.

– Перепадам? – задал он вопрос, но, похоже, что мысли его были заняты чем-то другим.

– Да, любимый. То отталкиваешь от себя, а то ласкаешься…

– И нет, в смысле, давайте, скорее поедим и ляжем спать. Завтра, чуть свет, мне вставать и заниматься ремонтом.

Прежде чем улечься на ночь, Мирослава долго не отходила от двери, все подсматривала за обстановкой на острове. Она следила за тем, как на сушу возвращались уцелевшие «змеи» и комментировала их передвижения. Но была и вторая причина, по которой медлила укладываться. Девушка решила выждать, пока улягутся те двое. Из-за того, что звездолет перекосило на один бок, сидеть в креслах стало проблематично. Оставался один вариант ночевки: устраиваться на полу. Вот она и выжидала, чтобы сначала легли Марк с Ребеккой, а она бы потом пристроилась на свободный клочок. Но возня и хихиканье за ее спиной никак не смолкали. Несколько раз оборачивалась к ним и пыталась взглядом призвать к порядку.

– А что тебе не нравится? – щурился на нее Элтон. – Теперь, когда нас перекосило, на полу стало даже удобнее, чем раньше. Ложись, хватит буравить темноту глазами, – и, выгибая губы в усмешке, сместился именно так, чтобы освободить пространство по другую от себя сторону. – Последнюю ночь проводим здесь, детка. Пользуйся тем, что можешь вот так запросто лежать рядом с лордом Марком Людвигом Элтоном. – И постучал ладонью по покрытию рядом с ним.

– Да, Микки. Не тянись. Ложись уже. А то потом начнешь снова наступать, куда ни попадя, – весело поддакнула ему Ребекка. – Любимый, повернись лучше лицом ко мне. Вот так. Во избежание неприятностей, так сказать. А то, моя служанка бывает такая неуклюжая… Я же, наоборот, у меня такие ласковые руки… Как тебе они, нравятся?