Формулировка найдена

Собственно говоря, признаки более гибкого подхода в выступлении Эйзенхауэра обнаружил сам Бен-Гурион. Утром 21 февраля 1957 г. он обсуждал этот вопрос с членами своего кабинета. Эвен, только что вернувшийся из США, выразил свое мнение, сказав, что, по всей видимости, большего от США вряд ли можно будет ожидать. Тогда Бен-Гурион и Голда Меир направили Эвена обратно в Вашингтон со списком вопросов, который был тщательным образом подготовлен экспертами Министерства иностранных дел. Посол Израиля представил этот список Даллесу 23 февраля. Первым в списке был вопрос относительно того, какие действия могли бы предпринять Соединенные Штаты, если бы египтяне силой воспрепятствовали мирному проходу судна под американским флагом через Акабский пролив. Оценив меткость и колкость вопроса, Даллес ответил, не задумываясь: “Господин посол, политика США предусматривает защиту прав судоходства для американских судов во всем мире”. Сразу придя, таким образом, к взаимопониманию, Государственный секретарь и посол Израиля поручили своим советникам заняться детальной разработкой вопроса, и через полтора дня, 24 февраля после полудня, к торжеству Даллеса, удалось достигнуть консенсуса. Американская сторона дала ответы в письменном виде на представленные Эвеном вопросы:

Теперь препятствием на пути к достижению окончательного понимания стал не Даллес, а Хаммаршельд. Генеральный секретарь ООН отказался направить судно под флагом Чрезвычайных сил ООН через Акабский пролив, мотивируя это тем, что ООН не намерена играть в сложившейся ситуации роль провокатора. Хаммаршельд дал также ясно понять, что он против введения административного режима ООН в Газе, поскольку ООН — это миротворческая организация, а не суверенное правительство. Как Даллес, так и Эвен негативно отреагировали на такое упорное следование букве закона вопреки его духу. В поисках выхода из тупика посол Канады в ООН Лестер Пирсон выдвинул свое компромиссное предложение, которое он сформулировал за несколько недель до этого, а потом, обсудив его с Молле, Пино и Хаммаршельдом, внес соответствующие уточнения. Согласно этому предложению, США, Франция, Великобритания и другие основные морские державы возьмут на себя защиту прав всех стран на свободу судоходства в Тиранском проливе, а также особо подчеркнут признание права Израиля, согласно статье 51 Устава ООН, на защиту этой свободы от любых посягательств. Таким образом, хотя права Израиля и не удается защитить большинством в две трети голосов Генеральной Ассамблеи ООН (принимая во внимание позиции стран коммунистического блока и “нейтральных стран” афро-азиатского блока), они будут в значительной степени защищены усилиями форума наиболее влиятельных морских держав.

Решение проблемы Газы было еще более сложным, но все же вполне обнадеживающим. По предложению Пирсона Хаммаршельд в середине февраля 1957 г. обсудил в неофициальном порядке канадскую инициативу с министром иностранных дел Египта Махмудом Фавзи. Эта инициатива могла содействовать не только спасению престижа Насера, но, строго говоря, и сохранению лица самой ООН в целом. Было договорено, что, во-первых, Газа представляет собой идеальное место для расположения штаб-квартиры Чрезвычайных сил ООН, а также подразделений Чрезвычайных сил, выполняющих патрулирование вдоль демаркационных линий. Однако, поскольку на этой территории находится большое количество беженцев, то там вряд ли остается достаточно места и для подразделений египетской армии, и для Чрезвычайных сил ООН. При этом, если Чрезвычайные силы действительно разместят свои подразделения в секторе Газа, то отпадает необходимость в нахождении там еще и египетских войск. Таким образом, речь не шла о подписании какого-либо официального соглашения, а всего лишь о способе решения проблемы практического характера, вроде бы не имеющей принципиального значения.

Такой подход понравился Хаммаршельду, поскольку позволял Чрезвычайным силам ООН наилучшим образом поддерживать “мир и порядок” после ухода израильских войск. Затем Генеральный секретарь ООН распространил этот план и на Шарм-аш-Шейх. Даллес одобрил эту формулу с не меньшим энтузиазмом и взял на себя задачу убедить израильтян в том, что лучшего компромисса для их отхода без формальных гарантий не найти (поскольку ООН все равно не согласится на предоставление таких гарантий). Предлагая этот план Эвену, он убедительно рекомендовал израильскому послу довериться доброй воле ООН и США. Эвен, со своей стороны, тоже положительно воспринял канадскую инициативу и передал ее своему правительству, которое также одобрило ее. Тем временем и Фавзи согласился на подобный компромисс, который позволял Египту избежать публичного унижения, связанного с отводом войск из Газы и Шарм-аш-Шейха. В этой связи Фавзи сказал Хаммаршельду: “Если они [израильтяне] готовы не открывать рты, то и мы согласны закрыть глаза”. На протяжении последующих нескольких дней Хаммаршельд провел консультации с послами других стран, и стало ясно, что имеется консенсус Генеральной Ассамблеи (делающий ненужным формальное “принятие резолюции”) по вопросу о направлении Чрезвычайных сил ООН как в Газу, так и в Шарм-аш-Шейх.

Израильтяне также проявили осторожный оптимизм. Их, однако, по-прежнему беспокоила угроза возможного внезапного отвода Чрезвычайных сил ООН, чреватого прекращением судоходства и возобновлением враждебных действий. С этой целью они предпринимали усилия по получению от Хаммаршельда гарантий того, что любое предложение относительно отвода Чрезвычайных сил из Шарм-аш-Шейха и Газы будет предварительно рассматриваться в специальном комитете Генеральной Ассамблеи — такая процедура способна предупредить принятие поспешных шагов, которые могут привести к новым враждебным действиям. Хаммаршельд подтвердил подобного рода гарантии в специальной памятной записке от 26 февраля, и затем этот документ скрепил своей подписью Даллес. Два этих заверения, за подписью Генерального секретаря ООН и Государственного секретаря США, успокоили израильтян и в первую очередь Голду Меир, которая прибыла в Вашингтон для того, чтобы лично наблюдать за ходом переговоров на каждом из этапов. Консультируясь с Даллесом и его советниками, министр иностранных дел Израиля и ее советники подготовили текст выступления Голды Меир на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, состоявшейся 1 марта.

Голда Меир начала свое выступление в три часа дня и довела до сведения Генеральной Ассамблеи, что Израиль намерен вывести свои войска из Шарм-аш-Шейха и сектора Газа. Вывод войск, однако, был сопряжен с рядом “предпосылок и допущений”, которые она изложила собравшимся. Прежде всего, предполагается, что гарнизон как в Газе, так и в Шарм-аш-Шейхе будет с этого момента состоять исключительно из военнослужащих Чрезвычайных сил ООН, что Чрезвычайные силы возьмут на себя ответственность за охрану жизни и собственности в этих двух местах, а также разработают конкретные планы для решения проблем беженцев и что Чрезвычайные силы ООН останутся в Газе и Шарм-аш-Шейхе столько времени, сколько потребуется для достижения постоянного соглашения между Египтом и Израилем. Министр иностранных дел Израиля предупредила, что если ситуация в секторе Газа снова окажется на грани возобновления беспорядков и насилия, то Израиль сохраняет за собой право на действия, необходимые для защиты своих интересов. Аналогичным образом, добавила она, Израиль исходит из предположения, что у него имеются как права на свободное судоходство через Тиранский пролив, так и право защищать эти свои права — если понадобится, то с применением силы. Наконец, Голда Меир заявила о надежде ее правительства на то, что любое предложение относительно отвода Чрезвычайных сил из района Акабского залива будет предварительно рассматриваться в Консультативном комитете Генеральной Ассамблеи — такая процедура сможет воспрепятствовать “любым неожиданным переменам, которые способны увеличить риск агрессивных действий…

В рамках достигнутой предварительной договоренности, “предпосылки и допущения”, высказанные израильским министром иностранных дел относительно Шарм-аш-Шейха, были одобрены на протяжении нескольких последующих дней основными морскими державами — членами Генеральной Ассамблеи ООН — в общей сложности шестнадцатью странами, включая, что особенно важно, Соединенные Штаты. “Наша основная цель достигнута, — указал Бен-Гурион на заседании кабинета министров. — Мы обеспечили себе свободу прохода через Тиранский пролив, свободу судоходства в Красном море и Индийском океане, а также разместили силы ООН вне нашей территории, с целью обеспечения свободы судоходства, а также порядка в секторе Газа”. 4 марта израильские силы оставили свои позиции в Газе и Шарм-аш-Шейхе, и немедленно им на смену пришли “голубые каски” ООН — шесть батальонов под командованием генерала Бернса. Тогда же, в знак благодарности за содействие еврейского государства в деле выхода из этого неприятного дипломатического тупика, США одобрили предоставление Израилю щедрого займа Всемирного банка, за которым последовали и другие займы. А 7 апреля в Эйлатском порту встал на разгрузку танкер под американским флагом — таким образом Соединенные Штаты дали понять всем мировым перевозчикам, что они поддерживают принцип свободы судоходства в Акабском заливе и Тиранском проливе.

Итак, каковы были результаты операции Кадеш для Израиля? Выступая в кнесете у марта, Бен-Гурион признал: не существует гарантий, что египтяне не вернутся в сектор Газа. И в самом деле, дурные предчувствия премьер-министра оправдались даже скорее, чем он ожидал. Не прошло и двух дней после отхода израильских войск и ввода Чрезвычайных сил ООН, как местное палестинское население выступило с “настоятельными требованиями” вернуть им египетскую администрацию. Из соображений престижа Насер решил, даже под угрозой израильского ответного удара, согласиться на “требования народа”. Он назначил гражданского губернатора сектора и отправил его в Газу, сопроводив соответствующим штатом. Правда, он не рискнул направить туда еще и воинские части. Правительство Израиля выступило с резким протестом, но вынуждено было согласиться с Даллесом, что вряд ли такие действия Египта стоят еще одной войны. К тому времени уже стало ясно, что израильтянам не удалось достигнуть одной из самых заветных целей операции Кадет — свержения режима Насера. Престиж египетского диктатора, несмотря на все провалы, постигшие его на полях сражений, практически не пострадал. Он сумел представить события таким образом, что якобы его армия была разгромлена не израильскими войсками, и объяснил основные потери за счет англо-французских бомбардировок и высадки десанта. Путями скорее дипломатическими, нежели военными, Насер добился того, что противник принужден был отступить с египетской земли — до самого последнего солдата. Его так и не заставили взять на себя обязательства никогда не возвращать египетские войска в Газу или не перехватывать израильские суда по пути в Эйлат. Напротив, он продолжал вести себя как воюющая сторона, на словах и на деле, не отменяя запрета на провоз принадлежащих Израилю грузов по Суэцкому каналу.