Остаток фразы так и не произнесла. Николаос не сводил с меня взгляда. Его темно-синие глаза стали почти черными от еле сдерживаемого желания, и все же он прислушался ко мне.

— Пойдем домой, — добавила, увернувшись от нового поцелуя.

Мы быстро вернулись, поднялись наверх и тут же забыли о приличиях. Нетерпеливо срывая друг с друга одежду, стремясь стать как можно ближе друг к другу, разделить на двоих этот миг радости и ощущения свободы от страшного проклятия древних богов.

Я лежала под боком у Ника. Было так хорошо, что не хотелось даже лишний раз шевелиться. Он неспешно перебирал локоны моих волос, пропуская их между пальцами.

— Я сейчас замурчу, — сказала, придвинувшись еще ближе, привычным движением положив голову ему на грудь. Он поцеловал меня куда-то в макушку и ответил:

— С удовольствием послушаю.

Мы молчали некоторое время, но я чувствовала, что Ник хотел что-то сказать. Приподнявшись на локтях и глядя в его глаза, я произнесла:

— Я люблю тебя!

Не знаю, эти ли слова он хотел услышать от меня, но мужчина заметно расслабился и ответил:

— Если так, может быть, поженимся на следующей неделе?

— Так быстро? — спросила удивленно.

Вот тебе и знаменитая греческая неторопливость. Хотя, о чем я? Ник наполовину итальянец, просто гремучая смесь.

— Я знаю тебя больше двух тысяч лет. По-моему, достаточно.

Он ждал моего ответа, не догадываясь, что для себя я уже все решила: только с ним хотела прожить всю жизнь, родить от него детей, вместе состариться, а потом, когда придет время, умереть, чтобы в следующей жизни снова обрести его.

— Твои слова можно считать, как "да"?

— Я что, сказала это вслух?

— Да, — улыбнулся он.

— Да! — подтвердила я, поудобнее устраиваясь у него на груди.

Потом будет разговор с моими родителями, без которых я не представляла свою свадьбу и жизнь в целом, подготовка к празднику, получение гражданства и много других вопросов, но это все потом, а сейчас мне просто хотелось быть рядом с любимым мужчиной, наслаждаться его объятиями, вдыхая запах его тела с нотками можжевельника.