– Пусти!!! – раздавался страшный рёв из эпицентра снежно-огненной бури. – Пусти!!! Эта гадина хотела убить моего сына!!!

– Нашего сына, женщина!!! – пророкотало в ответ голосом Императора. – И во имя сотворённого нами чуда прошу: прекрати!!!

Буря замерла так же внезапно, как и началась.

Вид у открывающей и закрывающей рот (и, по счастью, снова похожей на человека) свекрови был такой, будто она с размаху налетела на невидимую стену.

– В смысле – сотворённого нами чуда?! – спесиво взвизгнула она, наступая на Императора.

И уж когда-когда, а сейчас я была со свекровью солидарна.

Мне тоже хотелось спросить: в смысле?

То есть это мы с любимым, значит, умирали-возрождались, а теперь, когда Фиару-Рейму каким-то невероятным чудом удалось восстать из пепла и подчинить магию двух стихий, Император собирается это чудо присвоить?

Словно заглянув в мои мысли, Император коротко обернулся, зыркнув на меня и во взгляде огненного свёкра я прочитала самый, что ни на есть, красноречивый ответ! Нет, не собирается он ничего чужого присваивать. Потому как… уже присвоил.

– Наш с тобой тандем послужил благодатной почвой для Возрождения обещанного пророчеством Древних Дитя Двух Стихий! – С истинно королевским достоинством возвестил свёкр Ворожее, а на самом деле во всеуслышание и мне отчаянно захотелось треснуть его по макушке.

Ворожея уже не слушала, направляясь к нам.

Мне снова стало не по себе. Вряд ли когда-нибудь смогу забыть те застывшие без зрачков глаза и беспощадное заклинание, замораживающее моё сердце.

«Всё хорошо, любимая. – Прозвучал вдруг в голове голос Фиара. – Всё хорошо».

«Ух ты! – брякнула я тоже мысленно от неожиданности. – Выходит, ты после возрождения и такое можешь?»

«Выходит, могу. – Хмыкнул Фиар. – И ты, получив силу двух стихий, тоже можешь. Ты ещё и не то можешь, сердце моё, только пока не осознаёшь своей силы. Ничего, мы будем долго-долго экспериментировать, раскрывая твои новые таланты…»

И так соблазнительно он это проговорил, что щёки сами собой вспыхнули. Я фыркнула, отворачиваясь – не хватало ещё покрыться свекольным румянцем у всех на виду. Но тут рука феникса, нагло пользуясь ширмой из крыльев, с талии на бедро сползла… И сжала пальцы. И дыхание моё предательски потяжелело.

Обнаглевшую конечность я спихнула, но при этом так резко домой захотелось… Обратно, в замок. Точнее в спальню, в которую нет доступа ни Леде, ни Вьюго.

Никому, кроме нас с Фиаром.

«Потерпи, милая. Это скоро закончится» – а у самого в глазах черти так и скачут!

Что поделать? Я покорно кивнула и, в свою очередь воспользовавшись снежно-огненной ширмой, доверчиво прильнула к любимому и потёрлась о него грудью. Теперь уж дыхание потяжелело не только у меня.