– Вам подать воду? – заботливо спросила рыжая, наклоняясь к машине, дверца со стороны водителя была открыта, и снег уже успел покрыть ручку и стекло.
– В том-то и дело, – устало усмехнулась Фатима, – что у меня нет воды. У вас не найдется?
– Конечно! – Просияла рыжая, – у меня в бардачке всегда лежит бутылка «Бон Аквы», хочу похудеть, а диетолог говорит, надо пить в день не меньше двух литров именно воды, не чая, не кофе, а только воды. Вот и вожу с собой, уже смотреть на нее тошно. Я сейчас принесу.
– Нет, не оставляйте меня одну, – тревожно попросила Фатима, думая о том, что Судьба вновь не оставила ее без поддержки, хотя, не окажись у рыжей воды, она бы попросила что-то другое и все равно затолкала ее в машину. – Я пройду с вами до машины.
Она вцепилась в руку парикмахерши, и они пошли к ее «семерке». Напрашиваться внутрь сразу было бы подозрительно, но Фатима знала, что все равно сядет в ее машину, причем та сама пригласит ее.
– Рано я начала двигаться, – сообщила Фатима, пошатнувшись, как только они подошли к машине, – надо было сначала выпить таблетку. Опять все закружилось.
И она привалилась к машине.
– Мне нужно сесть…
– Сейчас! – Рыжая подхватила Фатиму, а второй рукой открыла заднюю дверь «семерки», – вот, посидите.
Фатима послушно села, привалившись боком к спинке и вытянув ноги в снег, дверь, конечно же, осталась открытой. Мне же нужен воздух, подумала Фатима, смеясь и наслаждаясь глубоко под маской, которую сейчас носила. Рыжая быстро плюхнулась на водительское место и уже протянула руку к бардачку, а Фатима достала иглу из кармана, как вдруг зазвонил мобильный. Парикмахерша убрала руку и достала телефон из куртки. И первая же фраза заставила Фатиму резко изменить план.
– Да, сынок? – Рыжая повернулась к Фатиме и пожала плечами, как бы говоря, что таковы уж обстоятельства, но она все равно поможет, только поговорит с сыном. – Как не нашел? Я же говорю, в холодильнике на первой полке.
Она послушала.
– Ну да, там на самом видном месте зеленая кастрюлька, – она улыбнулась Фатиме и покачала головой, такие уж дети, говорил ее жест. – Ты помнишь, надо обязательно прокипятить, иначе борщ скиснет.
Снова молчание. А потом ражая погрустнела и опустила глаза.
– Котик, я сейчас должна работать, меня ждут. Ты мне завтра расскажешь про этот поход, и мы решим, хорошо?
Опять молчание, но Фатима уже все поняла, и не успела парикмахерша договорить, как игла уже исчезла в кармане ее дубленки.
– Я тоже хочу домой, – говорила рыжая, глядя на свои колени, – но за этот вечер мне хорошо заплатят, а деньги нам нужны, у тебя нет туфелек, нет курточки на весну. Я бы тоже лучше провела этот вечер с тобой, но надо работать. Зато завтра я выходная и целый день буду дома, обещаю.
Она послушала.
– Если хочешь, сходим, иногда можно и развлечься немного. – Она печально улыбнулась, – правда, машину придется отдать, тетя Люда просила завтра вернуть, но туда мы сможем доехать, это же почти рядом с ее домом. – Опять молчание, а потом, – все, мне пора, грей осторожно и не ложись позже 11, обещаешь?
Видимо, ее сын обещал.