Книги

Иномирец

22
18
20
22
24
26
28
30

Виктор, тронутый речью командира наемников, не смог больше сказать ни слова. Лишь коротко кивнув, он вновь хлестнул лошадей по спинам, и теперь они радостно бросились в путь. А Йормлинг тем временем крикнул:

– «Орлы»! Отступить! Сложить оружие!

Последующие несколько дней пролетели как один. Тракт закончился уже давным-давно, но едва заметная дорога все продолжала тянуться далеко на север. В конце концов она уткнулась в совсем уж небольшое поселение из десяти крохотных хижин в нордическом стиле, окруженное едва ли защищающим от нападений разбойников деревянным частоколом. Расположение Арвенха казалось очень удачным: в его центре бил теплый ключ, плавно перетекающий сперва в небольшой ручеек, а затем в широкую быструю реку, впадающую в море далеко на западе. Сразу за стенами густая стена хвойного леса скрывала поселение от бурь и буранов, а также прятала деревню от чужих глаз. К сожалению, однажды Арвенх все-таки был обнаружен, и при этом совсем не добрыми людьми.

Мильха и его семью встречали все. Сплоченные жители потратили на радушные приветствия и объятия четверть часа, прежде чем заметили стоящих в стороне и ждущих своей участи чужаков. Они пугливо осмотрели незнакомцев, и Мильх поспешил им объяснить, что Виктор и Даша – новые друзья, защитники деревни. Кроме того, еще и могучие волшебники! После такого заявления отношение к чужеземцам резко сменилось на максимально положительное: добрых гостей расположили в доме старосты, который, как оказалось, все еще был жив, и накормили чем Свет послал: пресной кашей из репы да вяленой рыбой с черствым хлебом. Даша, к тому времени уже относительно пришедшая в себя после попадания арбалетного болта в плечо, в целом и общем рану свою смогла исцелить при помощи силы рун, но окончательно вылечиться не смогла: ее жизненные силы таяли прямо на глазах. И происходило это, по мнению Виктора, из-за окончания предоставленного Даше срока для расшифровки печати и исполнения ее воли. А потому, набив животы и как следует отогревшись, друзья решили, что на отдых стоит потратить не больше пары часов – времени оставалось катастрофически мало. И пока «могучие волшебники» изволили отдыхать, Мильх расспрашивал у старосты о старом склепе, который ищут чужеземцы. Старик был мудр и умен, но память его уже подводила, а потому ему пришлось покопаться в собственной библиотеке, состоящей из пяти ветхих книг. В одной из них, «Летописи Арвенха», упоминалось о древнем сооружении, по описанию и местоположению напоминающем то, что искали Виктор и Даша, но там же говорилось и о запрете его посещения. Почему – неизвестно, но Мильх был уверен: это именно то, что нужно отыскать его новым друзьям.

Отдохнув и обрадовавшись отличным новостям, Виктор и Даша собрались было в путь, но на выходе их задержала бабушка Мильха. Она подарила путникам пусть старые и жесткие, но все же теплые шубы. Весь Арвенх пожелал своим новым защитникам удачи и попросил поскорее возвращаться, пока разбойники не пришли за очередной порцией дани, возможно, даже кровавой.

И иномирцы остались совсем одни против целого леса. Следуя полученным от старосты подсказкам, они меньше чем за сутки интенсивно прошагали такое расстояние, какое не смогли бы преодолеть даже верхом. Их подгоняло возбуждение и предвкушение скорой победы, к которой они стремились столь долго и упорно. Когда усталость начинала одерживать верх, Виктор брал Дашу за руку, и вместе они старались объединять силы своих рун, создавая непреодолимый барьер бодрости и решимости. Возможно, именно из-за такого настроя их не трогали дикие звери – снежные барсы, голодные медведи-шатуны и озлобленные стаи тощих волков просто обходили путников стороной, хотя Виктор и без того был готов к бою хоть с целой армией разъяренных хищников.

Заледеневшего берега моря они достигли поздней ночью. Где-то на горизонте горело полярное сияние, и Даша посчитала это хорошим знаком, хоть в подобные суеверия она не верила. Виктор тоже воодушевился этим переливающимся зрелищем и с удвоенным рвением продолжил поиски тайного герцогского склепа.

Путники искали эту гробницу до самого утра, и с каждым часом прочесывания покрытой высокими сугробами местности настроение их падало. Решимость медленно, но неуклонно угасала, а вместе с ней терялась и уверенность в скором успехе. Неожиданно Даше снова стало нехорошо, но от помощи она отказалась, стараясь самостоятельно держаться на своих двоих. В конце концов Виктор все-таки подхватил спутницу одной рукой, а другой зажег яркий огненный шар, дабы он послужил им импровизированным фонарем.

Вскоре Даша потеряла сознание, и Виктор понял, что это совсем не из-за усталости. Срок девушки стремительно подходил к концу, и если ей не помочь прямо сейчас, в этот самый момент, то потом станет уже слишком поздно.

Виктор глубоко вдохнул и призвал очередную порцию бодрости. Второе дыхание не преминуло явиться, даровав иномирцу еще пару часов прилива энергии. Мышцы вновь затвердели, дыхание выровнялось, а пламя в левой ладони разгорелось с новой силой. Виктор перекрыл в своем сознании все, что могло его затуманить. Теперь все его мысли были лишь о цели, о склепе. Последнее слово засело в голове как назойливый клещ, впившийся в кожу. Оно все звучало и звучало прямо над ухом: «Склеп. Склеп. Склеп».

А на фоне этого монотонного надоедливого речитатива гремели часы из дворца. Бом-бом. Склеп. Бом-бом. Склеп. Бом-бом.

И неожиданно все вокруг прояснилось. Виктор заметил вдалеке какое-то бледное зеленоватое свечение, но что это – разобрать не смог. Он зашагал к этому свету через сугробы, постоянно обо что-то спотыкаясь. Пламя пришлось потушить, чтобы взять Дашу на руки, и Виктор почувствовал себя настоящим атомным ледоколом, пробираясь сквозь такие почти непреодолимые препятствия. Вдобавок ко всему снова повалил снег, и поднялся пронизывающий до костей ветер. Где-то вдалеке раздались пугающие раскаты грома.

И как только Виктор достиг нужной точки, свечение пропало. Но никакого склепа здесь не наблюдалось, равно как и вообще хоть чего-либо, что могло этот свет излучать. Разозлившись на очередную неудачу, на плохую шутку Судьбы, Виктор уложил Дашу под одним из деревьев и протяжно закричал, выплескивая накопившуюся в нем за время всего пребывания в этом мире злость, ярость и иные негативные эмоции. Как же так, думал он, неужели все закончится именно так? Неужели весь этот путь, который он проделал, оказался пустой тратой времени и сил? Зачем Лагош поступил так подло, забросив его так далеко от родной Земли и повесив на него такую непосильную задачу?

Виктор разозлился на себя, Лагоша, Судьбу и сам Свет настолько сильно, что одним рывком сорвал с пояса ножны с клинком и со всего размаху выбросил его куда-то в сторону, после чего, чувствуя себя абсолютно побежденным, без каких-либо сил или желания искать, свалился в сугроб и прижал колени к груди.

А где-то рядом послышался глухой звук: падало что-то большое. Приподняв голову и оглядевшись, Виктор раскрыл от удивления рот. Губы его застыли в безмолвном вопле то ли непонимания, то ли, наоборот, – осознания происходящего. Выброшенный Пакемберг упал прямо на камуфляжный настил из сосновых ветвей, засыпанных снегом, и вся эта защита разом рухнула в глубокую рукотворную яму, которую она и прикрывала от посторонних глаз.

Виктор тут же вскочил на ноги и подбежал к яме. К ее дну по стене спускалась потрескавшаяся, почти истертая, но все же каменная и все еще целая винтовая лестница. А далеко внизу, куда упал Пакемберг, виднелась закрытая на засов дверь.

– Черт возьми, – выругался Виктор, хлопнув себя по лбу, и повернулся к Даше. – Черт возьми, мы нашли, мы нашли его!

Воспоминание из прошлой жизни, причем совсем недавнее, вдруг встало перед его глазами. Виктор Евгеньевич Богданов, умирающий от рака старик с Земли, с трудом протискивается между грязными могилами на кладбище и сетует на кучи мусора, которые никто не в состоянии убрать. Вот он медленно подходит к месту вечного упокоения своей любимой жены Лизы и сидит рядом с ней целую ночь, ведя с давно почившей возлюбленной непринужденную беседу-монолог. То чувство конечности происходящего, смертности всего бытия, меланхолии, грусти и вселенской тоски – все это сейчас ворвалось в разум Виктора, принесло целый разряд ощущения безысходности, но в то же время вернуло уважение к предкам, не своим праотцам, а к предкам любой цивилизации, к тем, кто давным-давно истлел и оставил после себя лишь увядающие воспоминания.

Дверь поддалась с трудом. Она не была заперта, нет. Напротив, услужливый рычаг справа от нее словно говорил: «Давай же, нажми на меня!» И Виктор незамедлительно дернул этот рычаг, на всякий случай поворачиваясь к проходу спиной и прикрывая от возможных ловушек лежащую на его руках без сознания Дашу. Но никакой подлости не произошло – где-то в глубине сооружения заработал дверной механизм. Заскрипев и загудев, он с натугой и кучей поднятой в воздух пыли медленно отворил перед путниками дверь и замолк.

Подземная гробница хоть и принадлежала самому знатному роду во всем герцогстве, но сказать по ней этого было совершенно нельзя. Длинный узкий коридор с поддерживающими потолок стальными балками казался красивым, опрятным, но не вычурным и уж явно не герцогским. Неспешно шагая по мощенному плитами полу, Виктор по пути зажигал висящие на стенах факелы, причем сейчас ему для этого не требовалось касаться их руками. Один взгляд на факел – и вот он уже ярко горит, заполняя помещение колышущимся светом, слегка потрескивая от собственной древности и поднимая к потолку едва чернеющий дымок.