‒ То есть у него ещё сохранился доступ к воспоминаниям Трейса, ‒ Габриэль сморщился от осознания масштаба катастрофы. ‒ Ко всему, что Трейс знал об Ордене: структура, оружие, техники, практики, Писание… Люциферу теперь известно всё.

‒ Ситуация становится всё интереснее, ‒ отметил Доминик. Он крутанул стакан, наблюдая за вращением тёмной жидкостью, и выпил до дна.

‒ Я бы выбрал другое слово, ‒ Габриэль перевёл потяжелевший взгляд на меня. ‒ У него на тебя виды, а теперь ещё есть и надёжное оружие против тебя.

‒ Какое ещё оружие? ‒ моё головокружение было сильнее торнадо.

‒ Твои чувства к Ромео, ‒ ровным тоном ответил Доминик.

Мои коленки сдались под тяжестью осознания. Пол как будто шатался подо мной, коварно рассчитывая, что я шлёпнусь на задницу. Я поспешила к дивану и опустилась на место рядом с Домиником. Он нужен мне, чтобы погасить возрастающую тревожность. Серьёзно, у меня нет сил бороться с ней самостоятельно.

‒ Не верь ни единому его слову, ‒ предупредил Габриэль, как будто всё было так просто. Как будто это не будет огромнейшей проблемой для меня. ‒ Он найдёт способ использовать это против тебя.

‒ Он сказал, что Трейс ещё жив… что он всё ещё внутри него.

‒ Он лжёт, Джемма, ‒ уверенно заявил Габриэль, не раздумывая ни секунды.

‒ Ты не можешь знать этого наверняка!

‒ Началось… ‒ пробормотал Доминик. Габриэль устало провёл ладонью по лицу.

‒ Слушайте, мне плевать, что вы думаете об этом. Я ему верю.

‒ Нет, ангел, ты хочешь ему верить, ‒ поправил Доминик, и я тут же ответила ему убийственным взглядом.

‒ Джемма, он знает, что ты не станешь пытаться его убить, если будешь верить, что Трейса можно спасти, ‒ добавил Габриэль, однозначно соглашаясь с братом. ‒ Мне больно это говорить, но ты попалась на его крючок.

‒ А какие у нас ещё варианты, Габриэль?

Насколько мне известно, никаких. Мне жизненно необходимо верить, что Люцифер сказал правду. Потому что мысль о том, что Трейса больше нет, невыносима.

‒ А с чего вы вообще взяли, что Люцифер боится меня? ‒ продолжила я, решив сменить тему на менее болезненную. ‒ Меня сложно назвать главной угрозой его существованию. Ну, то есть на его месте я бы больше опасалась Ордена или хотя бы Тессы.

Уж она-то сначала бьёт, а потом спрашивает.

Доминик протянул руку вдоль спинки дивана и взял прядку моих волос.

‒ Если только ему не известно что-то, чего не знаем мы, ‒ предположил он, накручивая мои волосы на палец, увлечённый процессом.