Он казался таким уверенным в себе. Её ладонь расслабилась на его плече, и Урсула посмотрела в его огненные глаза. Она должна бояться этого сверхъестественного пламени, но что-то в его мужском запахе и красивых губах опьяняло. «Но странный огонь в его глазах… Это магия? И есть ли мне дело до этого?»

Убрав когти, Кестер сунул руку в карман брюк и достал перьевую ручку костяного цвета. Её взгляд упал на крохотный символ, вырезанный на ручке — треугольник в кружке, совсем как её шрам.

Удерживая её взгляд, Кестер снял колпачок, обнажая бритвенно острый кончик, и сжал её ладонь.

— Будет больно всего на секундочку, — сказал он, и его голос словно соблазнял её, скользил по её коже.

Пока Урсула смотрела в его прекрасные глаза, он вдавил ручку в её ладонь. Резкая боль обратила её внимание вниз, и она смотрела, как кончик пронзает её кожу. Что-то в её разуме бунтовало от такого обмана. Кестер вдавил кончик глубже в её плоть, и Урсула избавилась от его чар. «О чём я только думала, пуская слюни по этому говнюку?»

— Ой! — она отдёрнула руку, зажав порез. Кровь сочилась меж её пальцев.

— Приношу свои извинения за это, Урсула, — на губах Кестера играла соблазнительная улыбка, но она больше на такое не велась.

Из другого кармана он достал маленький пожелтевший кусок пергамента и подвинул к ней вместе с ручкой, набравшей кровь как чернила.

— Пожалуйста. Мне надо, чтобы ты подписала.

Её ладонь пульсировала, и Урсула тряхнула ей, стараясь собраться с мыслями. Всё в этом мужчине так и манило, но сейчас в её сознании горела лишь одна мысль: этот чванливый придурок думает, что может получить всё, что захочет. Как и Руфус.

Урсула моргнула, приводя мысли в порядок. Конечно, не стоит доверять психу, который забрался к ней на кухню. И он хочет заполучить её душу? Вот её Урсула точно не собиралась отписывать. Она понятия не имела, для чего нужна душа и реальна ли эта штука вообще, но она не хотела узнавать, что станет, если лишиться её.

Урсула посмотрела на пергамент, на бледно-бежевые буквы. В свете свечей можно было разобрать лишь несколько слов, и пусть язык не был английским, эти завитки выглядели странно знакомыми. У неё почти возникло ощущение, что если сосредоточиться, то получится прочесть. На самом деле, она могла перевести некоторые слова: душа, контракт, вечный. Чем дольше она смотрела на листок, тем яснее становились слова.

— Что это за язык?

— Ангельский.

— Что? — Урсула сердито уставилась на возвышающегося незнакомца. — Что будет, если я это подпишу?

— Тебе реально никогда не рассказывали? — похоже, ему было искренне любопытно. — Как ты вообще вырезала на себе символ, если не знаешь, кто такая Эмеразель?

— Понятия не имею, — она кивком показала на пергамент. — Тут что-то говорится про вечный контракт.

Его брови взлетели вверх.

— Ты можешь это прочесть?

— Да. Не спрашивай меня, как. Это какая-то сделка с дьяволом?