— Просто интересно. Ненавистного клирика рвут на части в прямом эф… прямо напротив — сиди, кай… наслаждайся, попивай водочку, — от пережитого язык заплетался, как у пьяного — пришлось говорить медленно, чтобы не ляпнуть лишнего. — Когда еще увидишь такое представление — причем бесплатно и совершенно безнаказанно.

— Ты поплакать хочешь, заинька? — Анна выпятила губу. — Пожаловаться на злых деточек, что тебя обидели?

— Ерничай, сколько хочешь, — фыркнул и отвернулся. — Но если бы ты в самом деле была такой мразью, какую из себя строишь, то никогда не остановила бы пытку.

— У нас нет времени на твои выдумки. Хочешь напрячь извилины — займись делом.

И правда — какой смысл тратить нервы на выяснение всякой ерунды? Лучше уж довести расследование до конца, пока на смену двум упырям не прибежал Гессен или кто-нибудь еще. Вот только для выведения преступников на чистую воду не хватало одной крайне важной улики.

— Ты не могла бы подать конверты? — произнес, стараясь лишний раз не смотреть туда, где они лежали.

— Конверты? — принцесса опустила голову. — Ах да, они все еще здесь. Подать, увы, не могу — иначе это будет расценено как прямое вмешательство, а я уже тебе помогла. Так что давай сам.

Сначала подумал, что это шутка, но затем девушка повернулась, выпятила грудь, как для ордена, и чуть наклонилась, однако заветные бумаги и не подумали выпасть из упругих тисков. Более того, засели там так глубоко, что надеяться достать их без прикосновения к телесам ее высочества можно даже не мечтать.

— Это очередная провокация, да? — устало вздохнул.

— Нет, — Анна даже не попыталась скрыть ехидную ухмылку. — Это все, что я могу для тебя сделать.

— Ну, смотри. Если что — сама виновата.

Прелестный, пусть и слегка измаранный вид пробудил в душе магические потоки, которых хватило, чтобы вылечить себя полностью. «Облившись» тусклым золотым туманом и полностью придя в себя, я привстал, опершись на левую руку, и прикинул, как лучше всего добыть искомое. Ни ветром, ни водой не владел, а попытка использовать свет явно не приведет ни к чему хорошему.

Тут варианта два — и оба паршивые. Либо просунуть в ложбинку палец и вытолкнуть сверток, либо раздвинуть груди в стороны, чтобы сверток выпал сам. И то, и другое практически невозможно сделать без прямого контакта. Нет, конечно, можно использовать подручные средства — например, палочку или спицу с крючком, но кто знает, что на самом деле задумала вампирша и к чему приведет неосторожный поступок.

Я уже совсем отчаялся, как вдруг меня осенило. Принцессу вполне можно потрогать — и в этом не будет ничего непристойного, ведь касаться надо не прелестей, а чего-то менее интимного. Например, плеч. Я сел, осторожно взялся за вздувшиеся от напряжения мускулы и встряхнул девушку в надежде, что от тряски конверты хоть немного выглянут из щели, и я спокойно их заберу.

Но задумка провалилась в самом начале, а если бы в голове до сих пор не стоял гул, идею забраковал бы еще на этапе планирования. Потому что, во-первых, Анну хрен встряхнешь — с тем же успехом можно потрясти мраморную статую или полный латный доспех. Во-вторых, ее грудные мышцы оказались достаточно развиты, чтобы не позволить мне выиграть столь простым и очевидным способом.

— Нашла, конечно, время для игр, — вздохнул, впопыхах отыскивая новое решение.

— Каких еще игр? — спутница приподняла бровь. — Сам сунул — а мне разгребать? Что ты за мужчина такой?

И в самом деле, что я с ней цацкаюсь, как ботаник-девственник? Или того хуже — как настоящий Трофим. Аж передернуло от одной мысли о том, чье тело сейчас занимал. Да уж, ему и правда не стоит побеждать в отборе — вампир-задрот это, блин, будет нечто. Но и совсем уж наглеть не хотелось — как-никак царская особа, пусть и по сути та еще оторва.

Сперва решил действовать элегантно и просунул в ложбинку оттопыренный мизинец, пыхтя и краснея при том, как сапер над бомбой. Кончиком пальца нащупал шершавые листы и попробовал протолкнуть ниже, но те сидели так плотно, что долотом не выколотишь. Облизнувшись и смахнув рукавом обильный пот, сел поудобнее и наклонился вперед, не сразу заметив, что наши лица оказались опасно близко. Но в тот момент я все еще питал надежду исполнить задуманное и взялся выпихивать сверток указательным пальцем, неразумно предположив, что раз палец больше и упираться им удобнее, то и затею ждет неминуемый успех.

Не ждал. Гребаные бумаги застряли, как в дупле, и я уже не раз пожалел, что Анна остановила пытки — выдержать их вышло бы гораздо проще, чем возиться со всем этим добром. Не может у человека — да пусть даже у вампира — быть настолько крепкая грудь. Не иначе, тут замешана магия — а как еще все это объяснить?