— Эрен, — ответил парень, сияя не хуже начищенной кастрюли. Правда, сияние слегка портило само состояние мальчишки.

— А фамилия?

— Зачем же так официально? Меня можно называть просто Эрен, — хмыкнул он.

— Щенок, — фыркнул Аккерман и направился к двери с аптечкой в руках.

— А тебя как? — донеслось до уже выходящего из дверей брюнета.

— Ривай Аккерман, — холодно ответил тот.

— Спасибо, — услышал он едва различимое, когда закрывал дверь.

Леви тяжело вздохнул и, положив аптечку на законное место, отправился на кухню. Ему сейчас была жизненно необходима чашка черного чая.

========== 4. Что ты планируешь делать дальше? ==========

Эрен пребывал в состоянии шока. Мягко говоря. Более правдоподобно было бы сказать, что его накрыло цунами паники.

Не осталось людей, которые бы знали о его прошлом больше, чем он позволял им знать. То есть, никто ничего не знал. Сколько усилий было приложено, чтобы скрыть правду от окружающих. Сколько нервов потрачено. Не каждый сможет жить так, как жил он, и вынести столько, сколько пришлось вынести ему. Но самым страшным было то, что то шаткое равновесие, которое только-только удалось выстроить из осколков прежней жизни, полетело к чертовой матери. А все из-за его, Эрена, глупости.

Вот каким недалеким человеком надо быть, чтобы и правда поверить в то, что он — нормальный, самый обычный, такой, как все. Как мог подвергнуть выстраданную свободу опасности.

Как же отвратительно, когда твое будущее зависит не от тебя, а от другого человека, при том совершенно постороннего. Они ведь знакомы всего ничего и только пару минут назад представились друг другу. Подслушанное Эреном в кафе имя в счет не бралось, так как адресовано было не ему.

В кафе невысокий черноволосый парень со стальными, почти прозрачными глазами был Леви Аккерманом. Эрену же он представился как Ривай Аккерман. Леви и Ривай — одно имя? Странно как-то. Но и то, и то звучит… необыкновенно.

Леви — это, наверное, для самых близких: друзей, родственников, любимой. Хотя последнее ставилось под сомнение подслушанным разговором. Тогда что, любимого?

Тот бровастый называл брюнета по-имени, но Эрен не заметил, чтобы они были особо близки. Может, златовласка была бы не против, но вот объект обожания отнюдь не горел желанием обрести в его лице вторую половинку. Нет, их связывали точно не чувства друг к другу. Во всяком случае, не обоюдные.

Хотя какое Эрену дело до чужих проблем? Его в это лезть не просили, а сам добровольно в бутылку пихаться не станет — свои проблемы тучами грозятся закрыть солнце. Да и вообще, зачем он об этом думает? Какая ему разница, как называть мрачного парня — Ривай или Леви?

Шатен тяжело вздохнул, подавившись вдохом. Регенерация регенерацией, но его все же ранили.

Эти переживания вытянули из него всю ту энергию, что удалось накопить во время сна, и теперь он чувствовал себя опустошенным и разбитым.

Надо лишь найти выход из сложившейся ситуации, не отвлекаясь на никому не нужные и ничего не значащие мысли. И он обязательно что-нибудь придумает, как обычно, вот только поспит немного и непременно придумает.