Когда Ошган вышел, Трай постоял немного в задумчивости, потом накинул на плечи длинный шерстяной плащ и не спеша вышел через полукруглую неприметную дверь, расположенную в дальнем конце зала. Путь его лежал сквозь один из великого множества подземных переходов, которыми, словно мышиными норами, был полон Аркос. Даже привыкнув жить на равнинах Иберии, гномы по привычке продолжали рыть замысловатые системы туннелей, которыми могли воспользоваться в случае осады или бегства. Если жилище простого рабочего имело по два-три секретных выхода, то от замков и храмов шли пути практически в любую часть города. Верховный жрец был, пожалуй, единственным, знавшим их почти все. Еще бы, ведь именно под его руководством и закладывалась эта сеть.
Капли влаги сочились местами сквозь толстые каменные стены. Бесшумно, временами задевая своими кожистыми крыльями края его капюшона, мимо пролетали летучие мыши. Через полчаса он был уже на другом конце столицы. Здесь, в непосредственной близости от городских стен, находился дом его давнего друга, Ирвина Кленового Листа. Потемневший от времени серебряный колокольчик переливчато тренькнул, стоило только к нему прикоснуться. Дверь отворила старшая дочь Ирвина, Хлоя. При виде гостя ее румяное лицо озарила приветливая улыбка.
– Давненько вы не заходили к нам, дядя Трай. Отец даже начал волноваться, не случилось ли чего. Пойдемте скорее, мать как раз накрывает на стол.
Войдя и оставив в прихожей плащ, верховный с удовольствием огляделся. Неказистый с виду домишко внутри словно преображался. Не было привычно развешанных на стенах коллекций оружия. Их место занимали искусно вышитые гобелены в позолоченных рамках с витиеватым орнаментом. Большой круглый стол, любимое место сбора всей семьи, украшали недавно срезанные букеты, источавшие тонкий, но вместе с тем насыщенный аромат. Сухо потрескивал березовыми поленьями слегка закопченный камин. За столом в окружении пятерых детей восседал почтенный глава семейства. В руках у него покоилась длинная бриаровая трубка, из которой неспешно струились сизые клубы дыма.
– Приветствую тебя, дорогой друг. Ты вовремя, впрочем, как и всегда. Кларисса с минуты на минуту подаст медовый пирог с дольками лимона, который ты так любишь.
Эти слова будто прорвали незримую плотину из повисшего в воздухе напряжения и тишины. Первой, истошно завизжав, на руки Трая запрыгнула младшая дочка, непоседа Сирика. Близнецы-тройняшки Валдик, Торик и Скуфи старались не отставать от сестренки. На шум, вытирая руки о ситцевый передник, вышла с улыбкой и хозяйка дома:
– О боги, Трай, наконец-то! Малыши уже все мозги мне проели с расспросами о тебе. Ждут, как обычно, новую порцию сказок. Дети, дети, спокойнее. Пусть наш гость сначала перекусит с дороги. Сирика, егоза, быстро мыть руки – и за стол. Остальных это тоже касается.
Через пару часов, плотно поужинав и сполна удовлетворив детское любопытство, Огненный тихонько последовал вслед за Ирвином. Пройдя вниз по старой, поскрипывающей на все лады деревянной лестнице, они остановились у приоткрытых дверей, ведущих в небольшую залу. Здесь почти не было картин и украшений. Стеллажи, стоявшие у трех стен, были доверху заставлены всевозможными фолиантами, как потрепанными временем, так и поблескивающими свежей позолотой. Четвертая стена представляла собой один большой шкаф, заваленный различными склянками, скляночками, колбами, пучками трав. На каменном столе тоже было множество зелий, отваров и их ингредиентов. Лежавшая в ближайшем углу гранитная ступка была наполовину стерта от частого использования. Вот что представлял собой личный кабинет Ирвина Кленового Листа, лучшего травника и знахаря королевства.
С самого раннего детства Ирвин любил ходить по лесам и горным склонам в поисках редких трав и целебных минералов. Жизнь обычного ребенка совсем не прельщала его. К пятнадцати годам, когда он уже мог заткнуть за пояс многих травников Аркоса, судьба преподнесла ему воистину царский подарок. Стать одним из двух избранных – о таком чуде и помыслить не мог простой гном-работяга. Говорили, что верховный жрец храма Вардана лично внес в списки претендентов кандидатуру молодого знахаря. Много лет спустя, будучи уже известным не только во всей Иберии, но и далеко за ее пределами, травник не раз задумывался о мотивах такого необычного поступка. Но на все вопросы Трай только загадочно улыбался, отвечая:
– Поживи с мое, может, поймешь.
Что ж, Ирвин умел ждать, терпение было одним из самых главных его качеств. Качеств, которые стократно усилила метка Красного Кленового Листа. Вот и сейчас, усадив гостя в уютное мягкое кресло, он молча скрестил руки на груди и приготовился выслушать причину неожиданного визита.
– Ты уже, наверно, понял, друг мой, что не просто так я решил потревожить твое жилище на ночь глядя. Причины моего визита настолько важны для Иберии, что именем короля и под страхом смертной казни тебе запрещается рассказывать кому бы то ни было обо всем, что ты сейчас услышишь. Не далее как сегодня днем я получил удручающее известие о том, что императору Веспа тайно доставили второго дракона. Признаюсь, эта новость повергла меня в ужас. Ты даже не представляешь мощи и возможностей настоящего, тренированного боевого ящера. А ведь через несколько лет империя сможет выставить на поле боя не один десяток подобных тварей. Однако не все еще потеряно. В моей голове созрела мысль, которую с твоей помощью я и надеюсь реализовать. В самое ближайшее время я должен послать еще нескольких Ведающих с четким приказом – уничтожить самца дракона и всю кладку яиц. Смерть Крайсы, к сожалению, не имеет никакого смысла. Гибель спутника меченого всегда приводила к тому, что спустя некоторое время появлялся точно такой же. Но можно попытаться лишить ее способности откладывать новые яйца. Вот тут-то мне и потребуется твоя помощь. Как нам с тобой известно, драконы невосприимчивы к большинству ядов и магических зелий. По крайней мере так утверждают хранящиеся в королевской библиотеке древние свитки. Короче, Ирвин, надо именно убить самца и сделать самку бесплодной. Зная твои возможности, я абсолютно уверен, что ты единственный, кто способен найти подходящие травы и приготовить зелье. Теперь говори, как быстро может быть исполнен приказ короля и моя личная просьба.
– Ты хоть представляешь, – от волнения лицо Ирвина покрылось красными пятнами, – о чем ты меня просишь? Да, чисто теоретически я могу приготовить яд, способный убить даже дракона, но много лет назад, перед восхождением на Ирикон, я поклялся перед самим Варданом, что своим искусством никогда не причиню вреда живому. Ты должен помнить об этом, потому что лично был свидетелем этой клятвы. А теперь ты просишь нарушить ее? Не мне рассказывать верховному жрецу о жестокости, с которой бог над богами наказывает клятвопреступников.
– Я все помню! – Трай взволнованно привстал с кресла. – А помнишь ли ты, гном, занимающий должность королевского травника, кто даровал тебе шанс стать тем, кем ты стал? Думай что хочешь, но лично я для блага королевства не пожалею ни собственной крови, ни крови своих близких. Помоги нам, Ирвин, и тогда я лично буду вымаливать у Вардана прощения для тебя. Ты нужен трону. Проси что угодно, только соглашайся.
– Что угодно? – задумался травник.
– Все, что в моих силах, клянусь посохом верховного.
– Тогда ответь на вопрос, который не дает мне покоя уже семнадцать лет. Как я попал в число избранных? Почему мое скромное имя вписано в хроники Иберии наравне с именами королей, жрецов и великих воинов? Ответь мне, друг мой, и тогда я выполню твою просьбу.
– Да будет так, – склонил голову Огненный. – Давным-давно, когда я был всего лишь простым помощником жреца при храме Нардика, произошло событие, навсегда оставшееся в моей памяти. Храм стоял в густом сосновом бору, неподалеку от границы с Арторией. Много набегов пережили его стены. Много, но, увы, не все. Я помню этот день как сейчас. Мой меч тогда впервые попробовал вражеской крови. Славная была битва. Десятки, да что десятки, сотни кочевников отправились тогда прислуживать в подводные чертоги Дитры. Однако их было слишком много. Настал момент, когда в живых остались лишь я и Скай Отшельник. Мы стояли спина к спине, ожидая неминуемой гибели. Не желая больше терять людей, арторианцы попросту закидали храм огненными стрелами. Очнулся я в небольшой пещере, обожженный, слабый как младенец, потерявший много крови и правую руку, но тем не менее живой. Нашла и выходила молодого калеку прекрасная Аса, дочь Ская. Видно, не всегда он был отшельником. Никогда не встречал я гномы красивей, заботливей, добрее. Не мудрено, что я тут же влюбился в нее без памяти. У нее были нежные ласковые руки, звонкий переливчатый смех и удивительные светло-зеленые глаза. Точно такие, как у тебя, Ирвин.
– Она стала твоей женой? – воскликнул травник.
– Нет, к сожалению, не стала. Она была уже помолвлена, но на прощание не удержалась и подарила мне ночь. Одну ночь любви, которая дороже всех прожитых лет. Спустя годы, уже получив метку, вернувшую мне руку, я узнал, что Аса родила зеленоглазого красноволосого первенца, совершенно не похожего на ее супруга. Придя в ярость, муж повесил ее, а невинное дитя отдал жрецам местного храма.