«Вот и все», – промелькнуло в голове юноши, когда его правое плечо внезапно нестерпимо зачесалось. Одновременно с этим раздалось хриплое уханье, и большой ушастый филин молнией спикировал на голову сжимавшего кинжал разбойника. Дальнейшие события заняли, наверное, не больше минуты. Трехпалый пришпорил коня, намереваясь сбить им Ошгана с ног. Однако Полбочки тоже был не лыком шит. Сгруппировавшись, он ловко отпрянул в сторону и, натужно хекнув, вонзил широкое лезвие своей секиры прямо в бок разбойничьего скакуна. Жалобно заржав, бедное животное от боли встало на дыбы, после чего вместе с всадником свалилось прямо в середину догорающего костра. В подступившей темноте Артем отчетливо увидел, как остальные гномы беспорядочно заметались. Ему, как ни странно, света вполне хватало. Подхватив молот, он со всей дури влепил навершием прямо в грудь ближайшему противнику. Звучно хрустнуло. Гном мячиком отлетел на несколько шагов назад, где и остался лежать, хрипя и слабо подергиваясь. Разбойники потеряли еще двоих, прежде чем сообразили, что ситуация складывается не в их пользу, и рванули обратно.

– Друг Ошган, ты как?

– Лучше, чем некоторые, – лихо отсалютовал воин, сидя на Руги, из развороченного бока которого торчала рукоятка гладиуса.

Пока гном, поминутно чертыхаясь, перетаскивал трупы и вновь разжигал костер, Артем решил поближе познакомиться со своим спасителем. Филин сидел на ближайшем дереве, неподвижный, словно каменный.

– Привет, я Артем, – чувствуя себя шизофреником, разговаривающим с пернатыми, попытался он завязать разговор. – А ты кто будешь? В смысле, как же мне называть тебя? Может, Филей или Сарычем? Не хочешь? А как насчет Гуамоко?

Филин сорвался с ветки и в мгновение ока перелетел к Артему на правое плечо. Когти сухо скрипнули о звенья кольчуги.

– Вот, теперь я самый настоящий Урфин, – усмехнулся парень.

Появление птицы Ошган встретил с одобрением:

– Давно пора. Ишь крупный какой. Вовремя дар у тебя проснулся. Я уж решил, что рассвет в чертогах Вардана встречу. Ты, кстати, молодец, не ожидал. Как не промахнулся, в темноте-то?

– Не было для меня темноты, – пояснил Артем.

– Сильно, видать, ты богине глянулся, – протянул воин завистливо. – Да и мне в который раз уже везет. Будем надеяться, что твоей удачи и далее на двоих хватит. Нам бы только до столицы добраться, а уж там я все устрою.

На рассвете Гуамоко покинул их тесную компанию, но это было уже не важно. Однажды возникнув, их связь ощущалась почти постоянно. Стоило только вспомнить о пернатом друге, как метка начинала тихонько зудеть.

– Интересно, как я смогу управлять им?

Вопрос поставил Ошгана в тупик.

– А кто ж его знает? Сами меченые о таком не говорят. Может, у каждого свой способ? Погоди до Аркоса, у жрецов спросим.

Однако терпение Артему было несвойственно, и следующим же вечером он решил провести, так сказать, эксперимент. Тренировка прошла неожиданно легко. Любое напряжение организма, от волнения до небольшой задержки дыхания, вызывало зуд, ставший уже привычным. В такие моменты достаточно было кратко сформулировать приказ, и Гуамоко, временами недовольно ухая, в точности исполнял его. Правда, это касалось только простейших команд, типа «фас» и «принеси». На более сложные задания филин отвечал лишь недоуменным взглядом. Наконец уставший, но довольный Артем прилег у костра, где и уснул, изредка похрапывая и пуская слюни на импровизированную подушку в виде свернутой в несколько раз кольчуги.

Следующие пять дней, проведенные в дороге с Ошганом, многому его научили. Гном отличался изрядной болтливостью и, если не обращать внимания на частое сквернословие, являлся прекрасным собеседником. Отлично понимая, что Арт несведущ даже в простейших вопросах, воин делился всеми, порой самыми мельчайшими подробностями из жизни иберийцев. А тот факт, что за свою жизнь гному довелось немало постранствовать, делал его и вовсе бесценным наставником. В свою очередь, Артем, с его умением слушать, не перебивая и лишь изредка вставляя четкие, емкие комментарии, сумел за короткий период заслужить искреннее уважение своего спутника.

Не встретив больше никаких препятствий, на шестой день путешественники наконец-то увидели величественные стены города, именуемого Аркосом. Состоящие из обработанных гигантских валунов, скрепленных между собой особым раствором, они, по заверению Ошгана, могли выдержать как прямые удары елового тарана, так и выстрелы из любой, даже самой мощной, катапульты. Поражая воображение своими размерами и неприступностью, стены окружали столицу плотным кольцом. Несколько огромных двустворчатых ворот служили входом в святая святых Иберии. Попасть в город оказалось проще, чем Артем изначально предположил. В столице у Полбочки повсюду имелись какие-нибудь дальние родичи или просто благодарные должники. Им даже не пришлось платить пошлину при входе. Однако дом, в котором они остановились, поначалу вызвал у молодого человека некоторое смущение.

– Ты куда меня привел, скотина?

– А сам не видишь? – ухмыльнулся тот. – Между прочим, лучший бордель Аркоса. Ты, надеюсь, не евнух? Нет? Тогда расслабься и не ворчи. Это одно из немногих мест, где не имеет никакого значения гном ты, веспиец или даже арлинг. Были бы деньги. Короче, план таков. Ты спокойно отмываешься с дороги, а я пойду узнаю, как бы нам с тобой побыстрее добраться до верховного.