Допив последние капли вина, его величество рыгнул и, совсем не по-королевски пустив ветры, вышел в сопровождении десятка хорошо вооруженных стражников. Проходя сквозь огромные, увешанные всевозможным оружием залы, Последний слегка улыбался. Он любил тот размах, с которым гномы упорно веками строили замки, чьи своды во много раз превосходили даже его внушительные размеры. Над этой чертой, бывало, потешались высокие, даже по людским меркам, арлинги. Зато король благодаря подобным постройкам не так болезненно ощущал свой дар. Именно поэтому ему так нравилось бывать на Великой стене. Это была мечта всей жизни. Вторая после юношеских грез о колыбели Ланы, которые сбылись так неожиданно и неоднозначно.
Иберия издавна занимала особое положение. С запада и востока королевство было защищено горными поясами, непроходимыми для любых армий. Северные края омывало Варданское море. За ним, по легендам, возвышался замок самого Вардана, бога над богами. В его стенах после смерти вечно пировали грозные воители. Им прислуживали, исполняя любые прихоти, женщины, потерявшие свою честь еще при жизни. Другой, столь же прекрасный, замок уходил глубоко под воду, там правила супруга Вардана, владычица Дитра. В нем, как в зеркальном отражении, так же были победители и слуги. Только повелевали там женщины, а прислуживали им отбросы, недостойные внимания царя богов.
Волю Вардана исполняли два его сына: Нардик, Повелитель Ветров, и Артас, Извергающий Огонь. Устами Дитры говорили дочери: Трая, Потрясающая Землю, и Винта, Играющая с Водой. Легенды легендами, но до тех краев никто никогда не доплывал, а рискнувшие отправиться туда мореплаватели возвращались ни с чем, не добравшись до места. Они рассказывали о ледяных преградах, свирепых ветрах и морских чудовищах, охраняющих подступы к чертогам богов.
Единственным слабым местом королевства был юг. Там проходила граница с тремя государствами: Веспом, империей арлингов и землями арторианцев. Веками предки иберийцев отражали набеги из Артории и сдерживали все возрастающую мощь веспийцев. И дело было не только в территории и рудниках, но и в некоторых иных богатствах. В прибрежных водах Варданского моря опытные ныряльщики добывали талинид – особых мягкотелых животных. Их плоть служила основой бальзама Аркоса, сравниться с которым не могли никакие другие целебные мази и кремы. Любая, даже самая глубокая рана, густо смазанная им, заживала в несколько раз быстрее, почти не оставляя после себя следов. Гномы, отлично понимая ценность талинид, довольно ревностно следили за тем, чтобы весь улов попадал прямо к королевским жрецам. Цена такого товара была немалой даже в Иберии, а за ее границами достигала порой заоблачных высот. Многие императоры Веспа пытались сломить непокорных гномов. Иногда от захвата Иберию спасало лишь то, что веспийцы, слишком полагаясь на мощь и выучку своих легионов, долгое время воевали с несколькими противниками сразу, успевая попутно подавлять постоянно вспыхивающие восстания в собственных же провинциях.
Отлично помня об опасных соседях, Ругар еще в юности задумал совершить неслыханное. В первый же год своего правления он повелел возвести Великую стену. Только гномы, непревзойденные строители, могли в считаные годы создать то, на что любому другому народу понадобились бы сотни лет. Высотой около десяти метров, сложенная из огромных кусков гранита и известняка, эта стена простиралась от Соганийских гор, проходя через все королевство, прямиком до горного пояса, именуемого Красным. Только один участок оставался еще недостроенным. Несколько десятков миль все еще отделяли короля от заветной цели.
«Ничего, пройдет год, максимум два – и последний камень положит начало новой странице в жизни Иберии, защитит страну от загребущих ручонок Гнея Великого и вечно голодных орд Артории», – с этой мыслью Ругар, по привычке слегка пригнувшись, вступил в Главный храм Аркоса. Навстречу ему, перебирая грубыми пальцами рубиновые четки, неторопливо вышел Трай Огненный. Преданный служитель богов и левая рука короля, старец был единственным гномом, казалось, поборовшим само время. Вот уже несколько сотен лет он являлся верным псом королевства. Взгляд его серых глаз оставался по-прежнему внимательным, ум – все таким же ясным и цепким, а ярко-красные волосы не тронула седина, словно жрец бросал вызов прожитым столетиям.
– Я ждал тебя, государь. – Звучный голос отразился от стен храма.
– Как, впрочем, и всегда, – немного помедлив, ответил Ругар. – Что ж, тогда ты знаешь, зачем я здесь.
– И это мне ведомо, ваше величество. – Жрец чуть склонил голову.
– Так не тяни время, у меня его явно меньше твоего, – проворчал король. – Что говорят руны? Довольны ли боги содеянным мною?
– Боги отвечают не на все наши вопросы. Иногда они просто забывают о нас на мгновение, только их мгновение может длиться вечно, а иногда дают знаки, которые трудно понять нам, простым смертным. Мои видения, государь, были весьма отрывочны и неясны. Смысл их ускользает от меня. Знаю одно: скоро Иберию ждут новые испытания. Моря крови и пота прольются, прежде чем будет уложен последний камень Великой стены.
– Что ты мелешь, старик?! – вскричал король. – Какие моря крови? Артория сейчас сама обескровлена, арлингов никогда не интересовал захват Иберии, а Гней Великий уже который год шлет послов с заверениями в дружбе и просьбами о военном союзе!
– Вот это-то и странно, ваше величество. Империя, пожалуй, сейчас так же сильна, как была до битвы при Парвусе. И тем не менее впервые так явно ищет дружбы с теми, кого веками грозилась прижать к ногтю. Не верь посулам императора, государь. Даже змеи ведут себя честнее, чем веспийцы. Люди императора будут уверять в своей дружбе и преданности, а сами за твоей спиной договариваться с врагами трона, коих немало осталось в королевстве. Не всем понравилось, когда вы заставили кланы изрядно раскошелиться на постройку Великой стены. Многие верят, что и без нее Иберия непобедима.
– Что они могут сделать? – поморщился Последний. – Главных бунтовщиков я давным-давно казнил, а оставшиеся выдали своих родственников в залог верности. Да и кто возглавит этот сброд? А без нового лидера… Думаю, хватит и одного Кормака, чтобы у бунтовщиков не возникло даже мысли о новом предательстве. Ему, кстати, как раз и поручено присматривать за мятежниками. Короче, видения видениями, но стену возведут в срок. Не будь я Ругар Последний, король и повелитель Иберии! А послов я лично проведу на стену, хочу увидеть, как скривятся при виде нашего могущества их лоснящиеся рожи.
Король развернулся на каблуках и уже было направился к выходу, как вдруг замер, будто налетев на невидимую стену.
– Не ходи туда, малыш, не сейчас…
Шепот Трая словно приподнял для него завесу прошлого. Вот он, темноволосый юнец, которому едва минуло пятнадцать зим. Вот Кормак, ехидно смеющийся, гордый оказанной ему честью. Еще бы, скоро он, первым из двух братьев, пройдет тропой избранных, и Лана, несомненно, одарит просящего. Учебные мечи двух наследных принцев сталкиваются с немыслимой скоростью. Более ловкий от природы младший брат в последний момент успевает парировать очередной стремительный выпад. Внезапно клинок Ругара переламывается пополам, и он, не успев среагировать, получает чувствительный удар по ребрам.
– Вот так, братишка. – Рыжеволосый цинично сплевывает на землю. – Быть тебе вечно вторым, привыкай.
– Это нечестно! – Голос младшего дрожит от несправедливой обиды.
– При чем тут честь? Ты просто слишком неуклюж для воина. Взгляни на свои руки. Тебе больше подойдет кирка и зубило, а не добрый клинок.