– Центральная! Стив Хаген, Кацуро Фудзияма, Билл Хокинс…

В Белом кабинете моментально развернулась объемная карта Сакс-Сити. Три разноцветные линии, перемежающиеся кружками-чекпоинтами, понеслись по направлению к окраине города, а именно, к зоне Оазиса. Там линия Стива Хагена остановилась, и последняя точка стала пульсировать, показывая местоположение. А вот линии двух других персонажей превратились в пунктирные и через минуту пропали полностью.

– О, святой Бехтерев! Когда же я получу эти новые протоколы? – кипел Карачун. – Люди словно трусливые мыши бегут из города. Они удирают от меня, их благодетеля. А почему Стив Хаген с ними не ушел?

– Хм, я думаю… – Дольский стыдливо «побуравил» указательным пальцем поверхность стола, пытаясь вставить слово. – Хаген идет за Колывановой.

– А откуда ему известно о детской экскурсии в Оазисе?

– Степан Тимофеевич, это совсем просто, – подал голос Багров. – Мятежники контактировали с пассажирами поезда, а экскурсия будущей «матери народов» широко освещается в новостях. Да, и на каждой станции есть по стереоприемнику.

– Так, так, так… Свидание, значит, да? – нервно постукивая пальцами по столу, продолжил Главврач. – Любовнички собираются вместе. Хм, Центральная, Владимир Ковров. Центральная!

Панорама не показала новую линию. Никакую. Ни целую, ни пунктирную, словно запрашиваемый человек не существовал вовсе или лишился своего микрочипа.

– Дольский, в чем опять дело? Неужели трудно починить? Халтурщик! – злобно окрысился Карачун.

– Степан Тимофеевич, система исправно работает. Я лично все проверил полчаса назад. Может быть, этот Ковров уже умер…

– Умер? Ну, вы мне за это ответите, Негодяи! Я окружен бездарными, никчемными людьми! Скоты! – Степан Тимофеевич вновь отвесил оплеуху Багрову уже по другой щеке, окрасив и ее в алый цвет.

– Центральная, Степан Карачун!

Виртуальная карта опять не отреагировала. Линия перемещения и точка нахождения Главврача не отобразились на структурной схеме.

– Я тоже, по-вашему, умер? – вскричал раскрасневшийся Карачун.

Разгневанный Главврач замахнулся кулаком на Дольского. Тот закрыл руками лицо, словно маленький мальчик, ожидающий наказания. И в этот момент главный компьютер, Центральная, подал свой электронный голос:

– Сообщение для Карачуна Степана Тимофеевича. Приоритет чрезвычайной важности…

– Ну, наконец-то. Это наши небесные друзья! Скоро я поймаю всех мятежников… Что? Что это?

Компьютер развернул на стене трехмерную картинку. Увиденное поразило. На улицах города начались массовые беспорядки. В общественные стереоприемники незнамо как попала полная запись выступления Коврова на консилиуме. Это вызвало волнения и народный гнев.

Приближенные Карачуна увидели, как горожане не подчиняются власти, бунтуют, чинят расправу над санитарами. Медицинские патрули еле сдерживают мятежников, самые активные бунтари рвутся к зданию Инкубатора. А через него можно попасть и в Белый кабинет!

Внешние стереокамеры показывали, что взбунтовавшийся народ возглавляет мощный негроид, Билл Хокинс. За ним шли темнокожие мутанты и азиоеропейцы. Их много, очень много. Черные и смуглые лица, выпученные глаза и белые зубы заполнили все пространство. Становилось страшно… На объемной карте вновь загорелась сиреневая точка, принадлежащая сатане Биллу, и его линия поползла к центру Сакс-Сити.