— Я хочу поцеловать тебя, Оливия… Ты позволишь?
Внутри меня словно взорвался фейрверк из эмоций, и я едва удержалась, чтобы не закричать радостно — «ДА-А-А-А-А!!!»
Но вот улыбку сдержать не смогла.
«Люблю, когда мужчина берёт инициативу в свои руки», — подумала про себя.
Вслух сказала:
— Позволяю…
Тут же закрыла глаза и почувствовала неукротимую дрожь от ожидания поцелуя.
Сначала я ощутила жар его дыхания, а после лёгкое прикосновение мягких губ к своим губам. Он словно спрашивал разрешения, знакомился, пробовал.
Я не удержалась и прильнула к мужчине, наслаждаясь теплом его губ, жадно вбирая в себя каждую чувственную секунду. Раскрыла губы и позволила свершиться сказочному поцелую.
Тут же руки Джона притянули меня к себе ближе. Одна рука легла на затылок, другая на спину.
Обуреваемый страстью, он накрыл губами мои губы жадно и горячо, словно путник, давно не пьющий живительную воду.
Джон крепко прижал меня к своему сильному, мускулистому телу.
А я со всем превеликим удовольствием, по-хозяйски перебралась к нему на колени, запустила пальчики в его мягкие волосы и наслаждалась этой невозможно чувственной близостью.
Я давно не девочка. Я женщина. У меня были мужчины, были поцелуи и страстные ночи. Но до сих пор я не знала именно таких поцелуев, сильных, властных, таких возбуждающих и жгучих — всё моё тело в ту же секунду превратилось в сплошной огонь.
Когда я сама начала целовать его так же жадно, как и он меня, Тёрнер вдруг застонал, стон этот словно зародился в самой глубине его охваченного бурным желанием существа.
Губы Джона были горячими и требовательными.
Думать я уже не могла, только чувствовала. И что это были за чувства! Настоящий пожар эмоций! И мне хотелось гораздо большего!
Мои шаловливые ладошки принялись расстёгивать мужскую рубашку…
Джон вдруг прервал поцелуй и разомкнул объятия. Всё кончилось так же быстро и неожиданно, как началось. Мы тяжело дышали, с ошеломлёнными лицами.
Я продолжала сидеть на коленях инквизитора и даже ни на секунду не испытала стыда и желания слезть с удобного местечка.