– Кто-то ее отравил, вот что, – заявила Эсме, с подозрением глядя на Аву.

– Зачем кому-то понадобилось убивать Лив? – спросила Джоли. – Она ничего не сделала.

– Ну, меня она не на шутку пугала, та-а-ак что… – заметила Имоджен.

Ава заставила себя отвести взгляд от Ливии. Имоджен сидела за стойкой бара, рассматривая свои подведенные карандашом брови в маленьком зеркальце и поглаживая их.

– Что? – тихо переспросила Ава.

– Правда-правда, – ответила Имоджен, не отрывая взгляда от своего отражения. – Я просто сказала.

Внутри полыхнула ярость, подобную которой Ава никогда не испытывала. Она в четыре шага пересекла комнату и встала слишком близко к Имоджен.

– Просто. Сказала? – медленно прошипела она.

– Да, – слабо откликнулась Имоджен. – А как насчет того, что она сделала со своим дедом?

– И это значит, что она заслужила смерть? – взвилась Ава, впиваясь ногтями в стойку, пока один из них не поддался и не согнулся на кончике.

– Я этого не говорила, – вздохнула Имоджен. – Но она выбрала наркотики. Она знала о риске, так что передоз – это ее вина. Эй!

Эсме появилась рядом с Авой, выхватила пудреницу из рук Имоджен и швырнула в зеркало за стойкой бара. Пудреница врезалась в стекло, взрываясь осколками и оставляя за собой белесую пустоту с расходящейся паутинкой трещин, похожей на снежинку.

– Нет, «Тиффани»! – воскликнула Имоджен. – Зачем ты это сделала?

– Ливия умерла, – очень тихо сказала Эсме. Тело вибрировало от напряжения каждого мускула, а взгляд был твердым и немигающим.

Имоджен нервно посмотрела на остальных. Поддержки не последовало, и она, тяжело сглотнув, вновь взглянула на Эсме.

– У всех есть свои способы отвлечься, – натянуто сказала она.

– Отвлечься? – повторила Эсме.

Имоджен посмотрела на Ноа.

– Что с ней? Почему она так на меня смотрит?

Ноа скрестил руки на груди.