Эль Хамад теряет терпение и, схватив меня за волосы, проталкивается глубже. В затылке больно от его пальцев, нос заложило из-за слёз, а в горло толкается немалый орган. Я задыхаюсь и вздрагиваю от обиды, на что шейх раздражённо шипит и поднимается, быстрыми, рваными движениями расстёгивает свою рубашку и, шагнув ко мне, толкает к дивану так, что я падаю на него лицом и грудью. Задирает на мне платье, стаскивает трусики и, встав на колени, пристраивается сзади. Головка его члена касается половых губ, слегка подрагивает от нетерпения, а я, глубоко вдохнув, готовлюсь принять его в себя на сухую.
Однако шейх не торопится. Продолжает дразнить, поглаживать своей плотью, заставляя меня заскулить. Только теперь уже не от унижения. Жалкая… Какая же я жалкая. С ума сойти.
– Что такое, моя красавица, ты больше меня не жалеешь? Теперь стоит пожалеть тебя, лицемерная ты сучка?
Стыдно признаться, но его грубость меня заводит ещё больше, чем член, трущийся между влажных складочек и тычущийся в них, как твёрдая дубина.
– Халим…
– Да, Райхана? – слышу, как издевательски ухмыляется и чуть надавливает ладонью на поясницу, заставляя меня раскрыться сильнее. В промежности уже всё огнём горит и безумно хочется почувствовать, как он входит в меня. Как мокрый от моей влаги ствол, бугрящийся венами и налитый кровью, растягивает меня до предела, едва не разрывая плоть. Потираюсь о головку, тихо постанывая, и слышу, как его дыхание становится тяжёлым и сиплым.
– Сделай… Возьми меня…
Но он продолжает пытку, а я понимаю, что мои просьбы его не заводят. Поднимаюсь, оставаясь на коленях, прижимаюсь спиной к его животу и откидываю голову на грудь Халима. Поднимаю глаза на его подбородок, заросший густой бородой, тихо прошу:
– Трахни меня, мой эмир… Прошу.
Знаю, что ему это нравится. И мне, как не позорно это признавать, тоже.
Чувствую виском, как дёргается его кадык, слышу, как смеётся. Хрипло так, сексуально… Большие руки груди мои сжимают до боли, соски покручивают и пощипывают, а между бёдер его член поршнем ходит. Будто он уже во мне и вовсю трахает меня во влагалище. Там скользко и мокро, слышатся жутко пошлые, чавкающие звуки, а мне так мало этого. Ужасно мало. Мне хочется, чтобы во мне так двигался.
– Нет, – отвечает мне шейх и толкает обратно на диван. Я понимаю смысл сказанного им, лишь когда исчезает тепло его тела, а вместе с этим накрывает волной разочарования. – Иди к себе, Райхана. Я не хочу тебя сегодня.
ГЛАВА 39
Сон никак не шёл. Я ворочалась в постели, ёрзая на скользких шелковых простынях, и пыталась успокоить сердце, но оно, глупое, билось так сильно, что было почти больно. И между ног будто всё пламенем объято. Желание застыло где-то внизу живота и болезненно пульсировало, требуя продолжения, а я едва не выла от очередного унижения.
Ненависть к шейху вошла уже в привычку, но хотеть его… Это самое мерзкое, что я могла сделать со своим телом. И, тем не менее, у меня не получилось уснуть, пока я не скинула это зудящее напряжение. Потянулась к клитору, коснулась его пальцами и тихо всхлипнула от мгновенно нагрянувшего удовольствия. Моё сознание тут же нарисовало Халима и его чёрный, насмешливый взгляд. Второй рукой смяла кожу на животе, представляя, что это меня касается эль Хамад, и надавила на клитор чуть сильнее. А потом я уже не могла остановиться. Разгорячённое подсознание то и дело воспроизводило до невозможности пошлые, возбуждающие картинки, где шейх трахает меня в своих излюбленных позах, натягивая на свой длинный член, едва не раздирая мою плоть. Оргазм был не таким бурным, как с Халимом. Но я смогла, наконец, расслабиться и довольно быстро отрубилась.
А вот пробуждение было неожиданным. Сначала я встрепенулась от того, что меня кто-то тряс за плечо, а уже после услышала голос Румии:
– Просыпайся. Скоро приедет машина. Сегодня ты уезжаешь.
Смысл сказанного ею шёпотом как-то не сразу дошёл до сонного сознания. А когда информация всё же проникла в мозг, я вскочила, резко села на кровати.
– Как?.. Уже? Сегодня?
– Тише. Не кричи. Собери все драгоценности, которые тебе дарил эмир. Будь готова через час. Я всё устрою, – толком ничего не объяснив, Румия сбежала из моей комнаты, а я потёрла глаза, пытаясь сообразить, не приснилось ли мне это… Потому что, и правда, походило на какой-то нелепый сон. Я умоляла их отпустить меня, просила помочь, сопротивлялась и терпела унижения и запугивания. А оказалось, всё было так просто? Нарушить своим присутствием планы одной из любовниц эль Хамада. Смешно. И дико страшно. Потому что наивной дурочкой я уже не была и отлично понимала, что сбежать из хорошо охраняемого дворца шейха нелегко. Может, для какой-нибудь влиятельной женщины, если таковая имеется в этом проклятом городе, но отнюдь не для меня – той, кого уже давно записали в рабыни без права голоса. Шейх меня убьёт, если побег не удастся. Нет, он не говорил об этом. Но я знала. Знала, что так и будет, стоит ему только узнать, что я посмела ослушаться и попытаться оставить его.