Книги
Гражданская война и интервенция в России
К прямым, кровавым потерям относятся, прежде всего, жертвы боевых действий и террора:
При расчете военных (боевых) потерь, более или менее достоверные данные есть только по Красной Армии[2062]. Но и они колеблются в широких пределах, например, Б. Урланис непосредственно к боевым потерям (погибшим) Красной Армии относил 125 тыс. человек[2063], современные авторы, включая партизанские отряды, говорят об общем размере потерь в 1150–1250 тыс. человек[2064]. Представление о распределении потерь дают статистические данные, приведенные в справочнике под редакцией Г. Кривошеева (Таб. 10):
за время гражданской войны и интервенции, чел.[2065]
* Из них от инфекционных болезней ~ 370 тыс.[2066]
Боевые потери белых армии Б. Урланис оценивает в 175 тыс. человек[2067], и добавляет к ним санитарные потери в 150 тыс. солдат и офицеров, умерших от болезней[2068]. Потери всех остальных участников гражданской войны: украинских, среднеазиатских и прочих националистов, крестьянских, казацких и кулацких восстаний, зеленых, махновцев, партизан и т. п., от всех причин преждевременной смерти, оцениваются исследователями в 500–780 тыс. человек[2069].
Современные исследователи считают оценку потерь белых армий, сделанную Б. Урланисом, неполной и полагают, что общие безвозвратные потери всех вооруженных сил в гражданской войне составили 2,5–3,3 млн. человек[2070]. Однако данные полового баланса позволяют оценить максимальные размеры безвозвратных потерь лишь ~ в 2,1 млн. человек:
Данные переписи 1920 г. дают перевес численности женского населения над мужским в размере 9,2 млн. человек[2071]. Из этого количества необходимо вычесть: потери в Первой мировой ~ 2,2 млн.[2072] и служивших на момент переписи в армии ~ 4,9 млн.[2073] в результате половой баланс сводится с дефицитом мужского населения в ~ 2,1 млн. чел.
Близкий результат дают и расчеты на основании переписи 1926 г., по которой дефицит мужского населения на 1923 г. в возрасте от 16 до 66 лет, составил ~ 4,3 млн. чел., что за вычетом потерь в Мировой войне показывают тот же дефицит мужского населения в размере ~ 2,1 млн. человек[2074]. При том, что накануне Первой мировой, в целом по Российской империи, половой баланс сводился почти в ноль.
В 1926 г.: дефицит мужского населения в среднем по СССР составил — 3,4 % к численности населения, в частности: по РСФСР — 4,5 %; Северо-Кавказскому краю — 3,7 %; Украине — 2,8 %, а в Закавказье наоборот был профицит + 2,7 %[2075].
Как видно из графика баланса мужского и женского населения (Гр. 5), основной пострадавшей категорией стала молодежь.
Жертвы террора входят в число прямых, безвозвратных потерь:
По официальным данным за 1918–1920 гг. за «контрреволюционную преступность» был осужден 62 231 человек, в том числе 25 709 приговорено к расстрелу[2076]. По подсчетам исследователя деятельности советских спецслужб О. Мозохина, «со всеми оговорками и натяжками, число жертв органов ВЧК (за все время гражданской войны) можно оценивать в цифру никак не более 50 тыс. человек»[2077]. «Общее число репрессированных «контрреволюционеров» (включая жертв «красного террора») в 1918–1920 годы, — по оценке известного исследователя политических репрессий В. Земскова, — едва ли превышало 100 тыс. человек»[2078].
Ожесточенность Белого террора ничем не отличалась от Красного, ни одна из сторон не проявляла большей жалости или великодушия к захваченным противникам. Ожесточенность и непримиримость борьбы не оставляла им другого выбора. Поэтому количество жертв Белого террора, по крайней мере, можно сопоставить с максимальным количеством жертв Красного. Не отличались большим гуманизмом, и участники «русского бунта», крестьянских восстаний, партизаны, интервенты, националисты и т. п. В результате совокупное максимальное количество жертв, от всех видов террора, можно оценить не более чем в 400 тыс. человек.
Таким образом, из общего дефицита мужского населения — 2,1 млн. чел., боевые потери гражданской войны можно оценить в 1,7 млн. человек, (Е. Волков дает с 1.01.1918 по 1.01.1921–1,6 млн.[2080]), при количестве жертв террора в ~ 0,4 млн. чел. Или ~ 1,2 % и ~ 0,3 % соответственно от общей численности населения России в 1917 г. (в границах 1926 г.), — много это или мало?
Для сравнения всего за 4 месяца во время французской революции 1793 г. французы посредством гильотины публично обезглавили не менее 17 тыс. своих соотечественников, среди них оказались ученый А. Лавуазье и поэт А. Шенье…[2081]. Но это было лишь начало. Пример последовавших массовых казней приводил В. Ревуненков: «выводят приговоренных к смерти на равнину… — и там расстреливают их картечью, расстреливают «пачками» по 53, 68, даже по 209 человек». Были «изобретены» и другие виды массовых казней — например, тысячами людей стали «набивать барки», которые затоплялись затем в реках[2082]. Подавление наиболее известного восстания в Вандее привело к гибели от 0,5 до 1 млн. человек[2083]. Всего за период с 1789 по 1815 гг. 0,6–2 млн. гражданских лиц были казнены или убиты, что составило 2–7 % населения Франции.
Кроме этого «французская революция, — отмечал В. Кожинов, — отличалась от русской более открытой, обнаженной жестокостью. Все делалось публично и нередко при активном участии толпы — в том числе и такие характерные для этой революции акции, как вспарывание животов беременным женам ее «врагов» — то есть превентивное уничтожение будущих вероятных «врагов» — или… на «более ранней стадии» — так называемые «революционные бракосочетания», когда юношей и девушек, принадлежавших к семьям «врагов», связывали попарно и бросали в омут…»[2084].
К этим потерям необходимо добавить 1,2 млн. французских солдат и офицеров, павших за время походов «революционной армии» Наполеона, направившего выход революционной энергии и насилия вне страны. По выражению К. Маркса, Наполеон «завершил терроризм, поставив на место перманентной революции, перманентную войну»[2085]. Суммарные прямые потери только одной Франции за революционный период достигли 10–15 % численности ее населения. Более или менее точного количества погибших история дать не может, но одно, отмечает Б. Урланис, является фактом: «Урон был настолько значителен, что французская нация так и не смогла от него оправиться, и… он явился причиной уменьшения роста населения во Франции на протяжении всех последующих десятилетий»[2086]. Так, если население Великобритании в течение XIX в. выросло на 131 %, Германии — на 135 %, Италии — на 115 %, то Франции — всего лишь на 44 %![2087]
Во время гражданской войны в США погибло почти 610 тыс. человек[2088], от голода, ставшего следствием гражданской войны, к 1865 г. — еще около 200 тыс.[2089], что в сумме составило 2,6 % от общей численности населения. И это при том, что во время гражданской войны в США не было иностранной интервенции, как правило, ведущей к многократному увеличению количества жертв.