– Князь?
– Светлейший!»
Тут она узнала, что мужа перевезли в Ивановский концлагерь, в Москву. С письмом Максима Горького в защиту заложника княгиня отправилась в Москву. Ходатайствовала за супруга, где возможно, в том числе перед комиссаром Красиным. Дошла бы и до вождя мирового пролетариата, но, как пишет С.А., «узреть лицо Ленина в предмавзолейный период его биографии было для простого смертного столь же трудно, как, например, взглянуть в открытое лицо любимой наложницы какого-нибудь Абдул Гамида». С невероятным трудом София Алексеевна добилась освобождения мужа. Из Москвы они уехали в Петроград. В Петрограде им жилье предоставила Анна Ахматова – это была комната в Доме Искусств. Супругам повезло, так как род светлейших князей Волконских был внесен в Эстляндский дворянский мартикул, и Эстония сочла их своими гражданами. В 1921 г. Волконские уехали в Ревель как эстонские репатрианты. Вскоре волны истории выбросили супругов на берега Сены – без франка за душой.
«Дальше Европа, большие надежды, еще большие разочарования, – пишет княгиня. – Преподавание гимнастики, ухаживание за больными в Ницце, кинематографические съемки в роли статиста, чтение вслух слепому банкиру, экзамен на шофера такси в Париже… И тоска, тоска бесконечная».
Князь Г.И. Васильчиков рассказывал о парижском знакомстве с Волконским: «Он был женат на Долгорукой, первой русской летчице. В эмиграции она стала таксисткой и содержала семью, поскольку муж зарабатывать не умел». В 1934 г. в Париже были изданы записки Софии Алексеевны – «Горе побежденным». Она оставила статьи и стихи. «Нам – только убежать подальше // От этой жизни, что, как сеть // Нас оплела своею фальшью… // Закрыть глаза… И умереть…» Умерла княгиня 8 декабря 1949 г. в Париже и была похоронена на кладбище Батиньоль.
«Из нашей жизни ушла замечательнейшая русская женщина, – писал поэт и критик Георгий Иванов, – необыкновенно одаренная и своеобразная. В любой стране ум, литературный талант, душевная исключительность и энергия покойной С.А. Волконской обратили бы на нее всеобщее внимание, поставили бы ее на заслуженную высоту. В любой "своей" стране. Но ведь она долго жила и умерла не в своей стране».
В XXI веке русское гражданское общество предпринимает шаги, чтобы прийти в себя. Вернуться в
Как писал большой русский поэт Георгий Адамович, «когда мы в Россию вернемся…»
Приложения
I. А.А. Бобринской: Сиузи, последний приют[1]
С тех пор, как я обосновалась в Южном Тироле и провожу отпуск в зоне Сиузи, Сан-Константино, Фиэ, Фиэ-ди-Сопра, Умес, я влюбилась в местную природу. В Сиузи мне всегда нравится идти по старой дороге, что от центра городка ведет к Альпам. Как только начинается подъем, тут встречаются красивые дома художника Виденхофера, литераторов Бьернсона и Ибсена, пианиста Фридмана – нечто вроде «Бульвара Сансет»[2]. Поблизости, сразу за околицей Сиузи в направлении рощи Ларанца, обитал граф Алексей Алексеевич Бобринской. Сейчас все эти жилища перешли к другим собственникам…
К концу XIX в. местечко Сиузи стало популярным и престижным курортом. Если прежде тут отдыхали преимущественно жители Больцано, то с открытием железной дороги «Бреннеро» в 1867 г. тут появились европейские туристы, которые прежде знали только Мерано, Гриес, Арко, озеро Гарда. Спустя 20 лет, когда инженер Йозеф Риль построил тут автодорогу, поднимавшуюся в Сиузи и Кастельротто, места эти приобрели еще большую славу.
Впервые Алексей Алексеевич Бобринской появился в Сиузи в 1907 г. – вместе со своей супругой Элизой (в девичестве Петерсон), болевшей туберкулезом. Как и многие другие в ту эпоху, она надеялась вылечиться в целебном альпийском климате. На рубеже XIX–XX вв. очень часто Альпы представлялись последней надеждой для слабогрудых, вожделенным источником возрождения физических и душевных сил. Символ мощной горы, как целебного места, сочетался с образом здоровой, гармоничной жизни между скал, лугов, лесов, водных каскадов, озер, тихих троп.
Об Элизе Бобринской мы знаем мало. Немецкого происхождения, милой наружности, она пела в знаменитом московском ресторане «Яр»[3], где ее заметил и полюбил граф, пошедший на явный мезальянс[4]. Ее полное имя – Елисавета-Александра Густавовна Петерсон, родилась она в 1870 г., а скончалась 21 ноября 1915 г. в с. Бобрики[5].
О самом графе в Сиузи долго рассказывали, что он якобы служил последним российским послом в Вене (до 1918 г. эти края принадлежали Австрии). Да, он имел представительный, импозантный вид, с прекрасными манерами, что и позволило местному люду предположить, что к ним приехал дипломат, императорский посол… Конечно, это – легенда: последним послом Российской империи в империи Австро-Венгерской был Н.Н. Шебеков, приходившийся, кстати, родственником Пушкина по линии его жены Наталии Гончаровой.
Да, Алексей Бобринской был рафинированным аристократом, потомком Екатерины II. Однако для нас важно, что он был глубоким и увлеченным ученым, страстным этнографом, человеком с глубокой культурой и опытом путешественника. Его труды, написанные в разных сферах этнографии, служат целым поколениям ученых и вообще тех людей, что интересуются народными традициями. Имея широкие интересы, Бобринской организовал ряд экспедиций в неизвестные тогда зоны Памира, собрав ценнейшую этнографическую коллекцию. Позднее он обратил внимание на русское народное искусство и стал изучать его, путешествуя, в первую очередь, по Русскому Северу. Всего этого в Сиузи не знали…
Прибыв в первый раз в тирольский городок, граф остановился в гостинице «Salegg»[6]. Она расположена неподалеку от Кастель-Веккио (Хауэнштайн), укрепленного комплекса, благодаря своей позиции практически неприступного и прославившегося как жилище поэта Освальда фон Волькенштайна (1376–1445), в паузах между его авантюрными путешествиями. Уже в ту эпоху Сиузи имело контакты с далекой Россией: русская речь тут звучала с XIV столетия. Фон Волькенштайн, сбежав юношей из дома, мечтая о подвигах и приключениях, последовал вслед за крестоносцами на Восток – до Черного моря и русских земель. Во время странствий он овладел и русским языком, о чем говорит в своих стихах в стиле провансальских трубадуров: «Веду себя как немец и итальянец, / Элегантен как француз, / Смеюсь как венгр, / Пеку хлеб по-русски / Крушу всё по-фламандски / И латынь – мой седьмой язык». И далее: «Французский и мавританский, <…> латинский и немецкий, славянский и итальянский – русский и романский: вот языки, что я выучил».
В начале XX в. Сиузи было курортом элитарным. Среди его гостей выделялся король Фридрих-Август Саксонский, который в период с 1904 по 1932 г. проводил летние каникулы в любимых Доломитах, вместе со своей семьей. Король-альпинист особенно полюбил Сиузи, где обычно останавливался на мызе Ларанца, принадлежавшей тоже гостинице Salegg. Особенно ему нравилось проводить время на западной кромке рощи Ларанцы, откуда открывается панорамный вид – в итоге эта скала получила название Konigswarte, «королевская наблюдательная площадка».
Среди других известных гостей Сиузи назовем писателя Сигурда Ибсена (сына более известного Хенрика Ибсена), театрального деятеля Бьерна Бьернсона (сына Нобелевского лауреата Бьеристерне Бьернсона), пианиста Игнаца Фридмана, герцога д’Аоста, дирижера Артуро Тосканини, художников Лео Путца и Вилли Валиера и многих иных. Эти представители высокой культуры создавали в Сиузи атмосферу космополитического артистизма.