– Да, оборотень среди нас, – сказала гейду, – и это он! – она подняла малыша на вытянутых руках, показывая погосту. Лопари дружно засмеялись. Мальчик подыграл, ревя медвежонком, скалясь в разные стороны, и открыл Большой праздник весны.

Как они плясали! Дикари! Веселые и добрые. Старые и малые, все как один танцевали, водили хороводы и пели. Шаман неистово стучал в бубен – звал весну. Карху кружилась медведем и очень натурально ревела. Конечно, не специально. Притворялась. Как может красивая девушка топтаться медведем? Только войдя в роль и забыв выйти из неё. Вот бы с ней повальсировать. У меня раньше неплохо получалось. Я представлял красавицу в пышном бальном платье, но почему-то образ улыбчивой белокурой девушки никак не накладывался на темную строгую гейду. Попытки причиняли голове боль. Рвали нейроны. Пульсировали в затылке. Скручивали тело. Призывая оставить попытки вернуться к памяти. К воспоминаниям. Подумал о звездах, и стало легче.

В разгар веселья, когда я в очередной раз попытался отдать Карху варежки (чтобы она хоть руки погрела), а она меня пожелала накормить олениной с брусникой, ко мне на шкуры приполз волк. Был он сыт и безразличен. Глаза у зверя закрывались, а торчащие уши слушали погост и как-то ориентировались в гаме звуков.

– Один ты мне верный товарищ!

Волк зевнул и задремал с торчащими ушами.

– Нет. Не товарищ, – подумав и глядя на зверя, сказал я и прилег на его спину.

У меня задремать не получилось. Встрепенулись оба, услышав крик. Резко поднялись. Волк первым бросился на звук. Гейду остановилась, бросая танец, и недоуменно посмотрела в ту сторону, куда мы сорвались. Бубен замолчал, издав на прощанье тревожную вибрацию. Отчаянный женский крик повторился.

– Негостай, – сказал молодой лопарь и взволновано посмотрел по сторонам.

– Забыл про свою жену! – проворчала старая женщина, трогаясь в темноту. За ней потянулись все остальные.

– Хороший знак, – пробормотал шаман, – родится девочка в день большого праздника весны. Духи к ней станут особенно добры.

– Я хотел мальчика, – расстроился оленевод. Он поравнялся и зашагал рядом с нойдом. Старик легонько прикоснулся к нему.

– Вижу одних девочек. Много.

– Как это много?

– Каждый раз, рожая, жена будет приносить тебе дочь.

– У меня уже есть три!

– Я знаю. Будет еще восемь. Это огромное счастье. Твоя жена настоящая красавица и очень-очень плодовита.

Лопарь остановился. Его обтекали со всех сторон, толкали, но парень ничего не замечал, оставаясь в темноте один.

Возле нили[25] построен большой холодный шалаш без очага. Мы с волком замерли. Крик шел оттуда. Гейду всунула мне в руки тлеющий пучок травы и скользнула следом за пожилыми женщинами. Все они быстро и сноровисто раздевали роженицу. Голая, она изгибалась, и по снегу то и дело скользили длинные черные волосы. Шаман встал рядом, застучал в бубен.

– Сесса[26] тоже хорошая. Опытная и умелая. У такой рожать легко, – кивнул он на одну из женщин, – девочка определенно не простая появится на свет. Ей везет. Видишь знаки? Даже звезды к ней тянутся. Первые две уже начали писать имя.

Я ничего не видел, но на всякий случай кивнул с пониманием.