В доме царила пустота и тишина.
Тот матрац, на котором Сонька истекала кровью, все еще лежал на деревянном каркасе, напоминая мне о тех событиях.
Именно тут мы поняли, что Соньку уже нельзя будет больше спасти.
Именно тут у нее случился один из приступов, который дал понять нам это…
Казалось, что Сонька сейчас выпрыгнет откуда-нибудь из-за угла, засмеется и улыбнется во все свои тридцать два зуба, крича:
Мы вышли из дома на рассвете.
Все мы довольно здорово отдохнули и набрались сил, поэтому теперь мы бодро шагали в город по редкой тропинке из щебня. Гарсиа бежала впереди всех, как маленький ребенок с немаленьким топором, я и Кир еле поспевали за ней.
Вокруг нас распростиралось поле с редкой пожухлой травой, по цвету сливающейся с землей. Небо было пасмурным, и солнце только иногда выглядывало из-за пепельных облаков, закрывающих его.
Скоро тропинка, по которой мы шли все это время, кончилась, и ее место заняли пышно цветущие странными небольшими фиолетовыми цветками колючки.
– Что это? – Кир нагнулся и сорвал одну ветку, – Ай! Как больно!
Я увидела, что из его указательного пальца струйкой побежала алая кровь.
– Этих цветков здесь не было, когда мы шли здесь в прошлый раз, – заметила я. – Возможно, мы сбились с пути?
Кир нахмурился. Достал смятую в небольшой клубок карту, и, расправляя ее, огляделся по сторонам.
– Если верить карте, мы находимся здесь, – он указал на точку, находящуюся чуть подальше от лаконичной надписи «пристанище». – Клянусь Богом, их действительно не было в прошлый раз!
– Что вы там копаетесь? – Гарсиа окинула нас презрительным взглядом. – Шевелитесь, двуногие! Иначе я засажу этот никчемный топор кому-нибудь из вас в голову!
Кажется, прежняя сумасшедшая Гарсиа вернулась.
Мы двинулись дальше.
– Как думаешь, возможно, эти странные цветочки цветут здесь каждый сезон?
– Возможно, – я пожала плечами.
– Что-то они напрягают меня. Черт…