Ремо.

Попал в аварию.

Это был мой преследователь? Он должен был следить за мной.

Что, если это действительно был он, а Ремо даже не знал об этом, потому что я ему не сказала?

Мое сердце колотится слишком быстро, а глаза наполняются слезами.

Камари проводит рукой по моей спине.

— Камари, — задыхаюсь я, глядя на нее водянистыми глазами. — Я должна была сказать ему. Это он. Я знаю, что это он, и это моя вина. Я не сказала ему. Ты была права. Я расскажу ему, как только смогу. Обещаю, что расскажу.

Мой голос тих и в то же время полон эмоций.

— Последние три месяца… Я должна была… Когда я видела его в последний раз четыре месяца назад, я должна была. — Я задыхаюсь.

Когда я добираюсь до больницы, я выхожу из машины и бегу к регистратуре, а затем требую встречи с Ремо или хотя бы информации о его местонахождении. Это частная больница, так что, конечно, они позволят мне увидеться с ним.

— Ремо Кэйн? — спрашиваю я у администратора, который направляет меня на третий этаж.

Я бегу к лифту сзади и снова и снова нажимаю на кнопку. Мои руки дрожат.

— Аврора, пожалуйста, постарайся успокоиться. С ним все будет хорошо.

Я качаю головой, губы подрагивают, пытаясь сдержать эмоции.

— Я должна была сказать ему, Камари, — снова шепчу я. Мой страх, мой кошмар медленно настигает меня, а я не готова и рискую жизнью своего мужа.

Когда мы поднимаемся на этаж, я бегу по коридору в поисках комнаты номер десять, которая должна быть в конце. Задыхаясь, я добегаю до его комнаты и киваю двум охранникам, стоящим перед дверью.

Медленно открыв дверь, я стою и смотрю на медсестру, которая проверяет его жизненные показатели. На нем нет рубашки, но живот обмотан марлей. Еще больше марли намотано на его руку. Его лицо покрыто синяками и порезами.

— Я вернусь, чтобы проверить вас вечером. Если все будет в порядке, вы сможете уйти сегодня вечером, — говорит медсестра, затем поворачивается и выходит из палаты.

Я бросаюсь к нему.

— Ремо… — Мой голос не поднимается выше шепота, и я снова осматриваю его раны. — Это… — Я осекаюсь, не зная, что сказать. Моя рука поднимается, но я опускаю ее, не зная, куда прикоснуться, чтобы не причинить ему боль.