«Ибо ныне некоторые вопрошают: не разумно ли в данном вопросе при таких обстоятельствах искусственным образом умерять деторождение, если таковые действия лучше содействуют спокойствию и согласию в семье и обеспечивают более благоприятные условия для воспитания тех детей, которые уже родились? На этот вопрос можно дать ясный ответ: Церковь всегда шла впереди в прославлении и побуждении использовать человеческий интеллект в деле, которое человека, наделенного разумом, столь тесно соединяет с его Творцом, и укреплении человеческого интеллекта с тем, чтобы он осуществлял это дело, сохраняя порядок, установленный Богом» (пункт 16).

Чему подчиняется человеческий интеллект? Если ему запрещено думать об основополагающих проблемах своего существования, запрещено облегчать свои страдания, то что эти запреты говорят о выраженных в энциклике взглядах на человека и разум?

На этот вопрос может ответить европейская история. В ней есть период длительностью примерно 10 столетий, прозванный Темными и Средними веками, когда к философии относились как к «служанке теологии», а разум считался скромным приспешником веры. Результаты нам хорошо известны.

Не стоит забывать, что католическая церковь вела борьбу с научными открытиями с эпохи Возрождения: от астрономии Галилео до вскрытия трупов, начала современной медицины и изобретения анестезии в XIX в. – величайшего открытия среди бесчисленных страданий, от которых анестезия избавила человечество. Католическая церковь борется с прогрессом в медицине, руководствуясь тем же доводом: использование знания в целях облегчения страданий человека – это попытка перечить Божьему замыслу. Тот же довод приводится и относительно анестезии во время родов: Бог хотел, чтобы женщина страдала, давая новую жизнь, и у человека нет права вмешиваться (!).

В энциклике не рекомендуется неограниченное потомство. В ней нет возражений против всех способов контроля над рождаемостью – только против тех, что называются «искусственными» (то есть научными). Она не возражает ни против того, чтобы человек «противоречил воле Бога», ни против того, чтобы человек был «господином источника жизни», но при условии, если он использует одобренный церковью метод: воздержание.

При обсуждении вопроса «сознательного родительства» в энциклике утверждается: «Если мы коснемся физических, экономических, психологических и социальных условий, то можно назвать практикующими сознательное родительство тех супругов, которые или, благоразумно взвесив все обстоятельства и движимые великодушием, решаются на большее число детей, или, соблюдая моральные заповеди, ввиду серьезных причин принимают решение на определенное время или даже навсегда отказаться от рождения еще одного ребенка» (пункт 10). «Отказаться» – каким способом? Воздерживаясь от секса.

Строчки, предшествующие данному абзацу, такие: «Если, наконец, посмотреть на этот вопрос в аспекте врожденных инстинктов и душевных порывов, то сознательное родительство с необходимостью требует осуществления того господства, которое разум и воля над ними осуществляют» (пункт 10). Каким образом человек должен заставить свой разум соблюдать иррациональное предписание и что тогда произойдет с его психикой, не упоминается.

Далее под заголовком «Владение собой» в энциклике утверждается:

«Несомненно, что управлять природными импульсами с помощью разума и свободной воли требует аскетизма, ибо знаки любви, свойственной супружеской жизни, согласуются с правильным порядком; что особенно требуется для практики воздержания, соблюдаемого в определенные интервалы времени. В действительности таковая дисциплина, в которой обнаруживается целомудрие супругов, не только не препятствует их любви, но наполняет ее большей человечностью. И хотя таковая дисциплина требует большого напряжения сил, однако ее благотворным действием супруги себя совершенным образом воспитывают и наделяются духовными благами: ибо она придает домашней жизни обильные плоды спокойствия и мира и помогает решать трудности другого рода; она способствует заботе супругов друг о друге, помогает избавиться от неумеренного эгоизма, который противоречит истинной любви; пробуждает в супругах сознание того, что требует от них их призвание» (пункт 21).

Если вы в состоянии вынести стиль, используемый для обсуждения таких вопросов (я считаю его близким к невыносимому) и если вы сосредоточитесь на смысле, то увидите, что «дисциплина», «большое напряжение сил», «благотворное действие», «бо́льшая человечность» относятся к мучениям вследствие сексуального воздержания.

Нет, в энциклике не говорится, что секс – зло само по себе; в ней лишь утверждается, что воздержание в браке – это «бо́льшая человечность». Что подобный пассаж говорит о взглядах церкви на секс и на брак?

Ее видение брака лежит на поверхности. «[Супружеская] любовь чисто человеческая, то есть чувственная и духовная. Поэтому речь идет не только о простом импульсе природы или чувств и также, и главным образом, об акте свободной воли, а именно: воли, стремящейся к тому, чтобы любовь не только сохранилась, но и возросла среди радостей и скорбей повседневной жизни; так чтобы супруги сделались едины душой и сердцем и вместе достигали человеческого совершенства.

Затем речь идет о всеохватывающей любви; то есть о той особенной форме личностной дружбы, в которой супруги все великодушно разделяют, не допуская несправедливой исключительности и не пытаясь заботиться лишь о своих удобствах» (пункт 9).

Рассматривать уникальное чувство романтической любви как форму дружбы – значит уничтожать ее значение: эти эмоциональные категории исключают друг друга. Дружба асексуальна, и она чаще случается между людьми одного пола.

Есть много и других подобных указаний, рассыпанных по всей энциклике. Например: «Эти акты, которыми супруги интимно и целомудренно совокупляются и через которые передается человеческая жизнь, как учит недавний Собор, являются честными и достойными» (пункт 11). В сексе ищут не целомудрия, и описывать его таким образом означает лишать смысла понятие супружества.

В энциклике также есть множественные отсылки к обязанностям супругов, которые должны быть приняты во внимание при сексуальном акте: «обязанности перед Богом, перед самими собой, перед семьей, перед человеческим обществом» (пункт 10). Если есть хотя бы одно понятие, которое в сочетании с сексом превращает человека в импотента, то это понятие «обязанность».

Чтобы в полной мере понять значение изложенных в энциклике взглядов на секс, я попрошу вас определить общий знаменатель, общее намерение, следующих отрывков:

«Таковая доктрина, которая часто излагалась Церковным Учительством, основывается на нерасторжимой связи, установленной Богом, между знаменованием [супружеского] единства и знаменованием продолжения рода, которые оба присущи супружескому акту, и эту связь человеку расторгать по своей воле не дозволено. Ибо супружеский акт по причине интимного своего характера, теснейшим образом соединяя мужа и жену, делает их способными к зачатию новой жизни, согласно законам, присущим самой природе мужчины и женщины» (пункт 12).

«[Супружеские действа] не перестают быть дозволенными, даже если предвидится их бесплодие по причинам, никак не зависящим от воли мужа и жены» (пункт 11, курсив добавлен).

Церковь запрещает «всякое действие, которое как в преддверии, так и во время осуществления супружеского соития либо после него имеет целью или является средством, чтобы воспрепятствовать зачатию» (пункт 14).