На бегу фон Хартманн попытался убедиться, что все пуговицы хотя бы на брюках застегнуты в правильном порядке. С кителем было хуже. Впрочем, на встрепанный вид командира никто внимания не обратил: по боевым постам разбегались и более экзотично – или эротично – выглядящие девчонки.
– Ну что у вас опять стряслось?
– Акустический контакт! – Хотя Рио-Рита говорила вполне нормальным тоном, в наступившей после ревуна тишине казалось, что акустик почти кричит. – Дистанция девять миль. Одиночный, крупнотоннажный, быстроходный. Курсовой триста – триста десять, идет на сближение.
– На перископную. Малый ход. Приготовить аппараты с первого по четвертый. Рио-Рита, что со скоростью?
– Восемнадцать-двадцать узлов. Цель приближается. Поправка – цель двойная, большой корабль и эсминец. Курс прежний.
– Такой большой, а не на зигзаге, – почти ласково прошептал Ярослав, берясь за рукоятки перископа. – Лейтенант Тер-Симонян, введите данные для стрельбы. Четырехторпедный залп, угол три градуса.
До района, где фрегат-капитан ожидал встретить вражеский конвой, оставалось еще почти десять часов хода. И, похоже, в штабе кто-то пришел к тем же выводам, что и он, только сутками позже – судя по последним приказам, к «пузырю пустоты», как обозвал перемещающее по карте нечто фон Хартманн, стягивались еще четыре тактические группы, все, что нашлось у Империи в этом углу посреди океана. Несущийся напролом куда-то северней одиночный корабль в эту схему не вписывался, но размышлять об этом Ярослав даже не пытался. Раз уж боги решили подвести кого-то под его торпеды…
– Дистанция семь, угол прежний.
– Поднять перископ.
Там, наверху, опять было серо и облачно, даже линию горизонта толком не различить. Несколько секунд он напрасно крутил перископ, пытаясь разглядеть хоть что-то в пляске волн и теней. А затем вдруг четкая, словно на старой фреске, световая колонна наискось пробилась через тучи, высветив кусок океана… и корабль. Авианосец. Где-то когда-то давным-давно, тысячу лет назад он уже видел этот силуэт… Или не видел? Не важно.
– Дистанция шесть четыреста, курс триста десять.
– Данные введены, – эхом отозвалась от вычислителя Анна-Мария. – Цель на сопровождении, к стрельбе готовы.
– Рано… – прошептал фрегат-капитан. – Пусть чуть ближе подойдет.
Глава 19
Отметки контактов патрулей с целями щедро пятнали тактическую карту. После шторма и сообщений о действиях имперского рейдера конвой походил на любовно расставленные на паркете для военной игры фигурки, в которые два пьяных мичмана долго швырялись книгами по военной истории после трудного экзамена. Вторая сторона от шторма пострадала заметно меньше. Да, совсем недавно получилось записать на боевой счёт имперскую подлодку. Но лишь одну – из куда большего их числа. Если верить недостоверным отметкам и неудачным перехватам, к району проводки конвоя неумолимо сползался противник. Обнаруживать его с воздуха у экипажей получалось довольно плохо, успевать ещё и выйти на боевой заход – и того реже.
– А всё-таки интересно, почему они белые, – подумал вслух Збых Кащенюк. – Ну полная же ерунда. Белая подлодка! Что дальше? Розовый самолёт?
– Збых-сан, у нас есть розовый самолёт, – напомнил Харальд Катори. – Его даже можно замаскировать. Ну, при некотором старании. На рассвете, например, при заходе от солнца.
– Так, может, и лодка… тоже? – Збых мотнул головой на южный обрез карты. – Для маскировки в далёком Заполярье?
– Что можно делать на подлодке в Заполярье, тем более далёком? – риторически спросил Харальд Катори. – Второстепенную базу флота строить? Так это полная ерунда. Толку от неё мало. Замаскировать доставку такого количества людей и материала тем более невозможно. Подобное транспортное плечо для Империи само по себе нежизнеспособно.