К счастью, связи Марины помогли мне довольно быстро восстановить паспорт, и я вернулась в Москву.

Водителем троллейбуса, который вез меня на вокзал, оказался Лешка, мой одноклассник.

– Катька, счастливого пути и передавай привет индийским раджам! – громогласно возвестил он, высаживая пассажиров на конечной. Видимо, накануне пообщался со Светкой.

Поезд тронулся, и привычные очертания Родины-Матери пронеслись перед окнами. Впереди были сутки пути…

***

По приезде в Москву я оставила вещи в квартире гостеприимной тети Оли на Ордынке и пошла в кадровое агентство, название которого встретилось мне по дороге с вокзала. Документы у меня были в порядке, имелась и медицинская книжка.

Вскоре меня вызвали на собеседование. На диванчике сидел приятный мужчина в очках с тонкой оправой. Он искал няню для своего сына.

Я вежливо поздоровалась и держалась уверенно.

– Ма нишма? («Как дела?») – вдруг спросил он с улыбкой на иврите.

В моей памяти вдруг сами собой всплыли строчки из еврейского журнала «Лехаим», который раздавал мой приятель с Тверской. Тот самый, который призывал уехать в Израиль, приближая приход Мессии на святой земле.

И я совершенно неожиданно для себя ответила:

– Беседер! («Все в порядке!»).

Уголки губ моего визави удивленно поднялись.

«Ну что ж, эту девушку мы берем, – весело сказал он. – Больше нам никого искать не надо».

Так я стала няней двухмесячного Семочки.

Лева и Лена Зильберштейн, его родители, были удивительной семьей.

Начать хотя бы с того, что именно Лева познакомил россиян с йогуртами. В девяностые он купил линию для их производства. Я помню ту эйфорию, которую я испытала, впервые попробовав этот чудесный продукт. Казалось, что вкуснее содержимого этих разноцветных коробочек ничего быть не может…

Кроме йогуртов, у бизнесмена было хобби для души. В маленькой музыкальной студии он записывал диски начинающих исполнителей, в частности своего земляка Олега Митяева.