Подъезжая к местечку под названием Кривой Рог, где должны были жить родственники сестры Кариллис я молила Богиню о том, чтобы они никуда не переехали. Дом нам показали охотно, видно, семью эту в деревеньке знали и почитали.

Створка ворот оказалась приоткрыта и мы, спешившись, накинули поводья лошадей на столбик забора и вошли внутрь. Во дворе было пусто. И спустя несколько минут никто не показался, хотя с привязи рвался, заливаясь лаем, лохматый барбос.

Мы с Викером поднялись на крыльцо, постучались в дверь. Тишина. Дом и двор заброшенными не выглядели, но, похоже, хозяев здесь не было.

— Будем ждать, — расстроенно пробормотала я, собираясь усесться прямо на крыльцо, как вдруг из-за дома раздался дребезжащий старческий голос:

— Цыц, Балаболко! Кто там пришел?

Я не верила своим глазам, сестра Кариллис которой должно было быть уже больше ста лет, шла к нам на собственных ногах, шла медленно и тяжело, опираясь на потемневший от времени сармато, как на простую палку.

— Кто вы? — подслеповато щурясь, поинтересовалась она.

Подойдя, преклонила перед ней колени.

— Благословите, тэна!

Неожиданно сильные пальцы ощупали мое лицо, погладили по макушке. От твердой, как доска, ладони старой монахини и до сих пор исходила ясно ощущаемая Сила.

— Тамарис, дитя, ты ли это? — прошамкала она, улыбаясь беззубым ртом.

— Это я, мать-привратница, я!

— Встань и пройди в дом! Неспроста ты вспомнила обо мне спустя столько лет, неспроста поймала на пороге смерти!

— Что вы такое говорите, сестра?

— Цыц! В моем возрасте вокруг видно плохо, а вдаль — ясно! Заходи, не стесняйся! Кто это с тобой? Светится, как золотой под полуденным солнцем! Какая яркая вера! Новообращённый?

Ар Нирн посмотрел на неё с ужасом, а я поспешила пояснить:

— Моего спутника зовут Викер. И он удостоился Зова!

— Это я и так вижу… — проворчала Привратница, с трудом поднимаясь по лестнице на крылечко.

Однако, когда паладин попытался поддержать ее под руку, она сердито ткнула его концом сармато в грудь.

— Сама!