— Фацелия, где вы? Сообщите координаты, я лично приеду и эвакуирую вас. Каллохен еще представляет опасность?

Он сменил тему!

— Рик, я хочу услышать Ардена.

Найт забрал у меня трубку и ответил:

— Каллохен мертв. Опасности нет. Координаты скину твоей секретутке, твой номер не определился. Что с Хейденом? Я на тихой связи.

— Эйдан! — возмутилась и вцепилась в руку брата, но он мягко оттолкнул меня и с непроницаемым выражением лица выслушал Рика.

— Я понял. Передам ей. Не вопрос. Ждем тогда.

— Эйдан!!! — прошипела и ударила темного по плечу. — Как ты мог отключить громкую связь? Что с Арденом? Где он? Почему я не могу с ним поговорить?

— Для начала сядь и успокойся.

— Серьезно?

У меня дернулся глаз и родилось желание убивать. Хорошо, что сил почти не было, иначе мой свет нехило бы засветил брату в глаз!

— Да, магистр, какое-то не очень удачное выражение, — поддержала Джейдар, снова утягивая меня на диван. Она-то заметила, как сжались мои кулаки и скрежетнули зубы.

— Ты не в состоянии воспринимать поступающую информацию, — отрезал брат, копаясь в склянках из тайника. — Выпей, потом поговорим.

Вздернула бровь, недоверчиво глядя на пузырек из темно-зеленого стекла.

— Правда? После всего, что мы пережили, полагаешь, я мечтаю тебя отравить?

— Пей, Фацелия, — поддержала вампирка. В сложившейся ситуации меньше всего я доверяла себе и больше — всегда рассудительной и спокойной Джейдар.

Кивнула и выпила горьковатую жидкость. Вязкое ощущение прошло быстро, а по венам разлилась легкость. Я словно оказалась на море. Легла спиной на мягкие волны, а они ласкали, баюкали и несли меня куда-то. Стало так хорошо и радостно, что захотелось обнять мир.

— Э-э… — задумчиво протянула Джей.

— Экстренный походный сбор шесть «а», — Найт пожал плечами. — Выбора не было. Сейчас эйфория схлынет, и она придет в себя. Наверное. Должна бы. Пойдем выйдем ненадолго.

Меня уложили на диван и на какое-то время оставили. Я провалилась в странное оцепенение и не понимала, что происходит. Мир казался ярким, теплым и пушистым. Я трогала руками воздух, улыбалась и смеялась, хотя щеки обжигали соленые слезы.