— Ошейник! Силовой ошейник! — послышались возгласы за столом. R-052 кивнула головой.

— Именно. И, как видите, я его не использовала. Не было причин.

Начальник тюрьмы, как ядовитую тварь, осторожно потрогал тубус и убрал руки под стол.

— Невероятно, — прошептал он. — Акбар был уверен, что вы использовали его! Вы ослушались приказа?

R-052 покачала головой:

— Это был не приказ. Это было пожелание, что ли, и я сочла неуместным надевать на свободного человека ошейник. Я защищаю интересы лорда Вейдера, и интересы Альянса одновременно. Лорд Вейдер не осужденный; а значит, он не может подвергаться стандартным наказаниям и ограничениям, как преступники. Я знаю, многие из вас не одобряют моего поведения. Но поверьте мне, я сделала бы это же самое для любого из вас, окажись вы в такой двусмысленной ситуации.

— Кстати, о любом из нас, — начальник тюрьмы хитро прищурился. — Злые языки поговаривают, что для вас Вейдер не просто один из подопечных. Это так?

R-052 сжала пальцы перчатки так, что ее костяшки побелели.

— Это так, — твердо ответила она, и по залу пронеслось очередное "ах!" — Я глубоко уважаю лорда Вейдера как врага, и он чрезвычайно интересен мне, как человек.

— Говорят, он очень интересный мужчина, — выкрикнула какая-то дама из-за дальнего конца стола.

— Он высок и хорошо сложен, — ответила R-052, яростно терзая перчатку, хотя лицо ее оставалось бесстрастным. Кажется, это называется — ревность. — Кроме того, у него очень мужественное лицо. Лорд Вейдер очень харизматичен. Можно даже сказать, что он красив.

— А вы смогли бы убить его? — послышался еще вопрос.

Брови R-052 удивленно взлетели вверх.

— Мне казалось, вопрос о казни не стоял, — ответила она. — Но если б и встал, то нет, не смогла бы. Я не палач. Я солдат.

— Даже после всего того, что он сделал?

— А что слышно о его дальнейшей судьбе?

Начальник тюрьмы пригубил свой бокал и рассеянно пожал плечами.

— Ничего; мне кажется, рассмотрение его дела вообще отложится на неопределенный срок. Совет рад, что избавился от него. Так что вы тут надолго, судя по всему — в голосе начальника послышались нотки сочувствия.

— Ничего, — ответила R-052. — Это мой долг.

Начальник тюрьмы снова пожал плечами. Глаза его сделались стеклянными и безразличными.