– Выход к побережью. – Будто даже удивился Ливей. – Элементарно же! А Дракон очень скоро схлестнется с Западными Тиграми – заигрался, мудак, в «разделяй и властвуй»… и это ему обязательно аукнется.

– Прошу простить эту недостойную за то, что прерываю вашу беседу, высокие господа! – Послышался чуть хрипловатый женский голос, от которого даже волосы, казалось, встали дыбом. – Не желаете ли этих колбасок?

Рядом стояла та самая лютнистка. Платье на ней было нарядным, но не богатым. Обеими руками она держала блюдо с парящими колбасками… оленина, быстро определил я по запаху. Лютня – на ремне закинута за спину. Взгляд сразу прикипел к длинной толстой русой косе, перекинутой на высокую грудь. Серые глаза незряче смотрели в пространство. Красивая. Очень красивая. Откуда-то с севера, наверно.

– Желаем! – Весело воскликнул Ливей. – И пожрать желаем, и тебя тоже желаем…

– … угостить. – Быстро вставил я. – Садитесь, прекрасная!

Я вскочил, подвинул появившийся будто из воздуха стул и помог девушке сесть, предварительно вырвав из цепких пальчиков блюдо. Она осторожно, опираясь на мою руку, опустилась на краешек, не откидываясь назад, на спинку. Напряженная, как струны на ее лютне. Или тетива на луке… Тетива на моем луке… И сразу пошлости в голову полезли. Сахон, зараза, доэкспериментировалась, ля!

– Как звать-то? – С интересом спросил Ливей.

– Мара. Мара Бейфанг, господин.

Ну, да. Бейфанг – «Северная». Мара Северная. Угадал. Хотя, там угадывать-то… А Ливей покивал. Будто знал заранее.

– Хватит «господинов»! – Он снова сморщился. – Задрало! Просто Ливей.

Лицо Мары дрогнуло от испуга.

– Слушаюсь, г-господин Л-ливей! – ответили дрожащие губы.

– О, господи боже мой… – Простонал Ливей. – Как же меня все это…!

– Дядя Бо! – Позвал я. – Ледяной воды!

Графин с запотевшими стенками появился на столе мгновенно. Через минуту в руках северянки Мары был стакан с разбавленным вином.

– Фан! – Возмутился Ливей. – Че ты его постоянно водой разбавляешь?! Тебе вина жалко, что ли?

– Так принято… Ливей. Девушки пьют только разбавленные вина.

– Глупость какая. – Ливей снова сморщился, но заставлять выливать разбавленное вино и наливать неразбавленное – не стал. – А сам-то зачем себе налил разбавленного? Тоже баба, что ли?

– Ну, да! – С самым честным видом ответил я. – А ты не знал… сладенький?

Ливей круглыми глазами уставился на меня, несколько секунд напряженно меня разглядывал, потом его взгляд зацепился за что-то в районе моего горла… видимо, кадык рассмотрел. И он облегченно выдохнул с нервным хохотком.