– Шу Шан – тоже очень красивая девушка. Ее красота подобна созревшей вишне, чьи плоды сколь ярки, столь же сладки и сочны. А ее острый ум не уступает мечу, сколько прекрасному, столь и смертоносно разящему…

Сахон едва заметно вздернула брови, посмотрев на меня с интересом.

И еще – пять минут наглой обработки с откровенным плагиатом из местных «женских романов» (лично я так классифицировал эти образчики местной прозы), которые матушка заставляла меня читать… насильно. Очень насильно. Матушка была права – чем меньше настоящие эмоции соответствуют эмоциям демонстрируемым – тем проще… в обращении с женщиной. Хорошо, по словам матушки, это когда никаких эмоций нет вообще. Но когда их можно – настоящие! – вызывать по своему собственному желанию – это высший пилотаж! Ну, про высший пилотаж, она, понятно, не упоминала, сказала что-то про «высокое настоящее искусство».

Глупая улыбка Шу Шан становилась все более и более дебильной:

– Мастер Лю проводит эту покоренную Шу Шан до отведенных ей покоев! – Решительно изрекла обрабатываемая, пытаясь встать.

Лучше б ты к братьям пошла, дуреха! Поинтересовалась бы, как они там. По стреле каждый точно отхватил. Ну, кроме Ливея. Но этому уроду, кажется, таких мелочей можно не опасаться – надо ж, стрелу поймал! Голыми руками. Стрелу из боевого лука, которая шла на скорости лишь в два-три раза медленнее обычной пули! Возможно, еще и как-то умудрился «обнулить» волшебную начинку этой стрелы. Ну, если она была, конечно, эта начинка.

А хотя… ты и без фито-обработки не особо заботишься о своих братьях.

– А ты крут, мужик!

От хлопка чужой тяжелой руки по плечу я чуть не свалился со своего пенька.

Да, резной красивой табуреточки мне не полагалось. Кроме того, в полном соответствии с доморощенными психологическими приемами того мира, я сидел гораздо ниже уровня глаз Шу Шан, вызывая у нее инстинктивное доверие… и что там еще? К тому же, на пенечке сидеть было гораздо… эстетичнее и романтичнее. В полном соответствии с теми же «женскими романами». И в соответствии со сценарием, что писался изящной холенной женской ручкой… с одним из моих колечек на большом пальце, кстати!

– Ловко ты ее, Фан! – Ливея нимало не заботило присутствие рядом его двоюродной сестры. – И это правильно! Сеструха у меня – огонь-девка! Но ловко-ловко! Как насчет дать мне пару мастер-классов от настоящего мастера, а?

Вспомни говно – и вот оно!

Я был вынужден подняться и сделать все необходимые ритуальные движения – в отличие от него, я даже близко не «марти сью»:

– Господин Шу Ливей! Я видел, как вы поймали стрелу! Ваше мастерство, господин Шу Ливей, нельзя назвать прекрасным. Оно великолепно! Примите мое восхищение!

– Да брось, Фан! – Отмахнулся тот. – Ты стрелу в полете сбил! Стрелой! В полете! Вот это класс! А стрелу рукой перехватить – фигня вопрос! Любой дурак сможет! И договорились же по имени, Фан!

Ни хера ни о чем мы с тобой не договаривались, дегенерат!

– Как себя чувствуют ваши уважаемые родственники, господин Шу Ливей? Господа Шу Юн и Шу Гуанг? Я видел, что в них попали стрелы этих коварных…

– Блин, Фан! Да вы непрошибаемые все! – Возмутился Ливей. – Все с ними нормально, не парься! Юн отхватил в плечо, а Гуанг – в бедро… Правда, на пару сантиметров правее – артерию бы ему вскрыло. Но стрелы самоуничтожились сами, а ваши медики уже все почистили и забинтовали…

– У великого клана Ма очень хорошие лекари. – Патриотично заметил я.

– Да-да-да… – Закатил глаза Ливей. – Но чистка ран от пепла, оставшегося от стрел, впечатлила даже меня. Это было круто…