В 1902 году в России возникло Галицко-русское благотворительное общество под председательством Владимира Бобринского, оказывавшее финансовую помощь (в основном из личных средств самого Бобринского) различным галицким деятелям, проживавшим в России.
Наконец, в 1911 году галицкая Русская народная партия, весьма удачно проведшая избирательную кампанию и пославшая своих депутатов в австро-венгерский имперский парламент, получила на покрытие части избирательных расходов от российского премьер-министра П. Столыпина одноразовую субсидию в 15 тыс. рублей.
Как видим, всего этого было недостаточно для столь масштабного движения. Тем не менее до сих пор украинские историки повторяют одну и ту же мантру – о «золотых царских рублях». Впрочем, свидомых можно понять – им не приходит в голову, что люди могут бороться за идею! Каждый судит о других в меру собственной испорченности.
Чтобы национальный раскол был незаметным, достаточно долго в Галиции использовали понятие «Украина – Русь», не вызывавшее протеста у сторонников русского единства, ведь Галиция действительно была «украинной» (окраинной) частью исторической Руси. Не случайно созданная галицийскими самостийниками в 1890 году воинственно-русофобская партия официально называлась Русско-Украинская радикальная партия (РУРП).
После того как в головы Галицким русинам была вбита мысль об их отдельности от москалей и возникла привычка к слову «Украина», австро-венгерским властям удалось добиться еще более важного успеха – распространить Галицкое украинство в пределы российской Украины. Как откровенно высказывал пожелание министр иностранных дел Автро-Венгрии А. Эренталь, надлежало Галицию сделать «центром притяжения всей украинской национальности»[75]. И это действительно в значительной мере удалось сделать. В 1895 году Ю. Бачинским была опубликована брошюра «Украина irredenta» (то есть «неискупленная Украина»). Бачинский, хотя и признавал отсутствие этнического и языкового различия великороссов и малороссов, выдвигал идею Соборной (Воссоединенной) Украины, включающей в себя Галицию, Буковину и малороссийские губернии Российской империи. Идея Соборной Украины действительно вдохнула жизнь в украинский национализм в Галиции. В самом деле, без идеи Соборной Украины галицкое движение могло или добиваться воссоединения с Россией, чтобы Галиции стать в ней одной из российских губерний, или же развить свой маленький галицкий национализм. Учитывая, что Галиция была одной из самых бедных и отсталых частей Австро-Венгрии, русины составляли в Галиции лишь около 60 % населения, причем наиболее бедную и необразованную часть, то создание отдельного галицкого государства вряд ли пошло на пользу самим галичанам. Но вот возможность создания Соборной Украины не могло не вдохновить галицких деятелей. Правда, галичанам для этого надо было стать противниками России и всячески способствовать ее ослаблению. Это, естественно, очень устраивало Австро-Венгрию, которая теперь могла быть спокойна за свою провинцию Галицию, и Германию, рассчитывавшую на использование украинского движения в России в своих интересах. В результате Галиция начала превращаться в «украинский Пьемонт» (как видим, и здесь не обошлось без плагиата: украинские самостийники, совершенно не способные придумать чего-нибудь самостоятельного, естественно, позаимствовали понятие «Пьемонт» у поляков).
Весьма странно понималась «национально-освободительная» миссия «украинского Пьемонта»: «освобождение Украины за Збручем от московского ярма», но не своей земли от Австрии. Возникает простой вопрос: какой смысл навязывать освобождение другим, которые вовсе не считают себя отдельной и к тому же угнетенной нацией, при этом самим оставаться несвободными? Но, разумеется, «национально-сознательных украинцев» такой вопрос не смущал.
Правда, «настоящий» украинский национализм будет создан позднее, уже на рубеже ХІХ-ХХ веков, и будет связан с деятельностью Михаила Грушевского и «Наукова товариства имени Т. Шевченка», о которых уже говорилось.
Позиция же официальной Вены была вполне понятна. Деятели русского движения подвергались в конституционной Австро-Венгрии преследованиям. За симпатии к России множество людей были осуждены на различных судебных процессах. Периодически подвергались арестам москвофильские деятели.
А вот как выглядели демократические выборы в конституционной Австро-Венгрии. Так было, например, во время выборов 1907 года в селе Горуцко: «Все село проголосовало за русского кандидата, даже еврей-корчмарь. И вдруг ожидавшие результатов селяне узнают от “украинского” священника, бывшего председателем избирательной комиссии, что якобы избран украинский депутат. Это вызвало естественное негодование. Внезапно в селе появляются никогда до того не бывавшие здесь жандармы, стреляют в толпу и убивают четырех человек, причем одного старика прямо в его доме, а 10 тяжело ранят»[76].
В целом на выборах в имперский парламент в 1907 году русины провели 27 депутатов. И только 5 – москвофилов. Впрочем, все депутаты от Галиции, плюс также 5 депутатов-русинов от Буковины, создали Русский парламентский клуб (внепартийную фракцию). Как видим, даже украинские деятели пока именовали себя русскими. Иначе избиратели бы их не выбрали. Но как раз с этого времени власти начинают проводить масштабную украинизацию в преддверии большой войны с Россией.
Русины Галиции теперь стали именоваться во всех официальных австро-венгерских документах украинцами. В учебнике литературы на первом месте помещается в искаженном переводе на галицко-русское наречие монография М. Костомарова «Две русские народности», где слова Малороссия, Южная Русь заменяются термином «Украина» и где подчеркивается, что «москали» похитили у малороссов имя «Русь», что с тех пор они остались как бы без имени и им пришлось искать другое название. По всей Галичине распространяется литература об угнетении украинцев москалями[77]. В учебнике по литературе А. Барвинского чуть ли не на каждой странице содержались ругательства в адрес «Московщины»[78], но вообще никакой литературы в учебнике литературы на деле не было, кроме нескольких жалких переводов с польского. В школах и гимназиях был введен курс истории, которая сводилась к краткому описанию истории Галицкого княжества до князя Льва, а затем излагалась польская история. Впрочем, в ней не было ничего про Хмельницкого и казацкие восстания.
Родившаяся в Галиции украинская литература была весьма жалка, подражательна, и почти не имела читателя. Даже М. Грушевский жаловался в 1911 году: «Десять-пятнадцать лет проходит, пока книга Франко, Коцюбинского, Кобылянской разойдется в тысяче – полторы тысяче экземпляров, покроет типографские расходы и какой-нибудь маленький гонорарчик, заплаченный автору. Возможна ли в таких обстоятельствах какая-нибудь литературная работа, какое-то энергичное движение книжное? Разумеется, нет»[79].
Поскольку в Галиции не было ни одного русского среднего и тем более высшего учебного заведения, то своего рода учебными центрами стали бурсы (студенческие общежития). При бурсах были русские библиотеки, проводились занятия по русскому языку и истории. Фактически бурсы стали параллельной образовательной системой, к тому же, в отличие от лояльных Габсбургам политических партий, в бурсах высказывались совершенно антиправительственные взгляды. Власти встревожились ив 1910 году бурсы были запрещены.
Одновременно посыпались запреты на использование русского языка во всех не только казенных документах, но и в частной переписке. Накануне проведения переписи 1910 года австрийские власти особым циркуляром перечислили языки народов Австро-Венгерской империи, которые должны были быть указанными в переписных анкетах, и русского языка в списке языков страны не было. Так русский язык в Австро-Венгрии оказался вне закона.
Правда, учитывая, что русины мало поддавались ассимиляции, австрийцы делали ставку на развитие местного диалекта, годного к экспорту в Россию. В 1912 году австрийскими властями было объявлено о создании украинского университета. То, что его задача вовсе не высшее образование для галичан, а создание курсов пропагандистов украинского движения, было ясно практически всем. Кстати, именно по случаю открытия этого университета император Франц Иосиф в своем письме от 18 июня 1912 года впервые употребил термин «украинский» вместо традиционного «рутенский» (Ruthenen). Так, наконец, в 1912 году русины Галиции (о Буковине и Карпатской Руси речь не шла) были официально объявлены украинцами.
Это заявление вызвало бурное недовольство не только русинов, но и ряда австрийских партий. Министр внутренних дел Австро-Венгрии барон Гейнольд вынужден был извиняться за «ошибку при переводе». Таким образом, в 1912 году украинство еще не овладело русинами.
Показателем этого стала деятельность галицких эмигрантов за океаном, где над ними не довлели ни австрийские власти, ни польские помещики, ни униатские церковные иерархи. Только в США русинов к 1914 году проживало свыше 500 тыс., в Канаде – 150–160 тыс.[80] Кроме того, десятки тысяч русинов оказались в Аргентине и ряде других стран Латинской Америки, в Австралии и Южной Африке. Заметим, что речь идет именно о русинах, поскольку огромное количество евреев из Галиции (а их эмигрировало до 1914 года свыше 250 тыс.) и поляков примыкало к «своим» диаспорам. Русинов в США было значительно больше, чем собственно русских из России. Среди них были православные русины Буковины, но большинство относилось к униатской церкви.
И вот среди эмигрантов началось массовое движение возвращения в православие. Так, только в 1890-е годы почти 100 тыс. эмигрантов-униатов по инициативе и под руководством униатского священника Алексия Товта (1854–1909) вновь стали православными. Этот процесс продолжался многие десятилетия и после смерти А. Товта. Впоследствии, в 1994 году, А. Товт был причислен американской православной церковью к лику святых[81].
Перешедшие в православие русины стали наиболее крупной на тот момент группой православных в Северной Америке. Так, епископ Тихон (будущий патриарх) в своем отчете за 1899 год сообщал о наличии среди своих прихожан 7498 русских, причем «в том числе из России до 600 человек»[82]. Остальные его прихожане были галицкими русинами.
Большинство галицких эмигрантских газет также были прорусского направления. Это сохранилось вплоть до XXI века. Среди них выделялся журнал «Свободное слово Карпатской Руси» (ныне – «Свободное слово»), который 30 лет редактировал Михаил Туряница, активно выступавший против всех расчлени-телей Руси.