Я одними губами говорю Рубену: «Повесь трубку».

– End ofEverything показывает отличные результаты, и это хорошо. Я просто хотела бы, чтобы эта песня была лучше, Рубен. Нам действительно следовало бы сгладить тот бемоль, в который ты попал на бридже…

Рубен нажимает «отбой», прерывая разговор.

– О боже, – говорит он, отбрасывая телефон, как будто тот его обжег. – Черт возьми.

– Эй, – говорю я, посмеиваясь. – Все в порядке.

– Нет, она меня убьет.

– Она снова все испортила. Ты отлично справился, Рубен. От начала и до конца.

– Ты ведь знаешь, что мне придется ей перезвонить?

– Да. – Я наклоняюсь ближе и начинаю целовать его в шею. – Но это может подождать, верно?

Его веки смыкаются, и он тихо стонет.

– Она будет так зла на меня.

Я усмехаюсь.

– Возможно.

Он начинает краснеть, и это сводит меня с ума. Я начинаю целовать его грудь, с каждым поцелуем спускаясь все ниже. Он поднимает руку, проводит ею по волосам и закрывает глаза. Он возбужден, и это пробуждает во мне желание сорвать с него боксеры.

– И она… О черт, какая разница. Не останавливайся.

– То-то же.

Мои поцелуи поднимаются выше, пока наши губы не встречаются.

Через некоторое время мы стоим в душе. Рубен повернулся ко мне спиной, а я новой мочалкой намыливаю ему спину.

– Как ты думаешь, что это значит? – спрашиваю я.

Он оглядывается на меня.