Мой голос звучит уверенно. Я как взрослый мужчина, способный постоять за себя. Хотя это прямо противоположно тому, что я чувствую внутри, если честно.
Джефф откидывается на спинку стула.
– Рубен, я уверен, ты хорошо помнишь, что мы не давали никаких обещаний объявлять о ваших отношениях сразу после России. Насколько я помню, разговор шел о том, что после России мы можем подумать об этом. И я согласен. Сейчас самое подходящее время для этого разговора.
Зак поднимает взгляд. Я стиснул челюсть, ожидая.
– Конечно, этот разговор касается всей группы, так что ничего не будем решать без Джона и Энджела.
Зак кивает.
– Мы это понимаем.
Я моргаю.
– Эм, нет, мы не «понимаем». Мы примем их точку зрения во внимание, но нам не нужно их разрешение, лишь бы сказать, что мы не такие, как все.
Зак обдумывает это.
– Верно. Справедливое замечание. Но я уверен, что с ними не будет проблем.
– Дело не в этом.
– Звучит как разговор, который вам нужно провести наедине, – предполагает Джефф. Боже, готов на все что угодно, лишь бы прекратить этот разговор и ничего не решать.
– Это деловой разговор, – быстро говорю я. – Не нужен никакой тет-а-тет.
Джефф, Дэвид и я смотрим друг на друга сверху вниз. Зак смотрит на экран, но складка между его бровями показывает, что он не участник спора, а наблюдатель.
Дэвид первым пожимает плечами.
– Ладно. Что ж, по-моему, первая очевидная вещь, которую следует учитывать, – это продвижение
– Ну, «скандал» – неправильное слово, – быстро вмешивается Джефф.
– Да, конечно. Извини, я еще не выпил вторую чашку кофе. – Дэвид смеется. Все остальные молчат. – Нам просто нужно потихоньку вернуть
– Но это могло бы пойти на пользу имиджу группы, верно? – неуверенно спрашивает Зак. – Если мы раскрутим это, то сможем отвлечь внимание от несчастного случая с Энджелом и заинтересовать всех… любовью?